Народный фильмЕсть такой старый индейский миф: какой-то там замечательный вождь приходит в гости к девушке и заживо варит ее сына. Потом он идет на реку, где теряет глаз. Все. Такой вот чудной сюжетец без особой морали и динамики. Или вот русская сказка про теремок. Строили домик, строили, а медведь пришел и все разрушил. Конец. К чему это вообще было? В подобных старых сюжетах, сложенных народом в незапамятные времена и сохранивших свое значение только для отдельных этносов, Клод Леви-Стросс видит проявления разниц между менталитетами. Проявление закрепленных в бессознательном архетипических сюжетов, чья важность и близость не осознается, но все же может влиять на нашу и жизнь и проступать во снах.
Именно так я вижу фильм. Это сказка. Вернее даже целый ряд сказок, вскрывающих бессознательное героев. Обыграно огромное количество сюжетов. Там и многочисленные вариации человеческих отношений, и любовь, и смерть, и обогащение, и тема родителей-детей, и чего только нет - хрен перечислишь. При всей своей кажущейся абсурдности, они оказывают влияние на зрителя, создают эмоциональный фон. И это значит, что режиссер сумел раскопать в закромах своих неосознанных переживаний верные моменты и переложить их на экран в доступной форме. По глубине самоосознания Кустурица многократно превзошел любого там Сартра или Камю. По масштабности охвата темы встал вровень с Л. Толстым.
Чтобы добиться сказочной сюрреальности происходящего восточно-европейский режиссер пользуется довольно типичными приемами. Наличие большого количества зверей, фактически играющих свою отдельную роль - один из основных моментов. Ну и, конечно, постмодерновая игра в интертекстуальность, цитирование классиков, размышление героев об относительности познания истины, бунт против унификации мира через отображение в мечтах и снах героев глубочайшие, огромные пласты культурных наслоений и удивительных психических поворотов.
Мир предстает перед Кустурицей в виде абстрактных и сложных ('мы ничего не знаем об этом мире'), но цельных и приятных конструкций из сказочных мечт и снов ('но я люблю жизнь'). Как та рыба, у которой при достижении зрелости оба глаза переходят на одну сторону, режиссер осознанно решил взирать на мир именно с той точки зрения, которую он выбрал. Это не тарантиновская драйвовая поп-ориентированность, не достоевщина, не садизм, не прочие постмодерновые или околопостмодерновые концепции. Это что-то новое. Новое, и крайне важное для нашей эпохи глобализации, 'общечеловеческих ценностей' и навязанной всем псевдонеобходимости двигаться к прогрессивно-технологическому будущему
Высокоинтеллектуальные критики не поняли игру Лежера. Рядовые зрители приветствовали ее овациями. Значит ли, что Кустурица ожидал именно такую реакцию на свое чудаковатое и непривычное творение? Нет. Но он так чувствовал.
10 из 10