Альмодовар в силу своей ориентации в собственных картинах всегда смещает акцент на проблемы женщин. Мужчины же у него зачастую выступают в роли агрессоров. Поэтому философская фраза из слогана о том, что частью каждого мужчины является женщина, плоско обыгрывается наличием трансгендерных персонажей в фильме.
И вроде бы их наличие несет крутой правильный посыл по типу «не бойся меняться» или «будь тем, кто ты есть». Но Альмодовар слишком радужно показывает, что смена пола — это нормально. Мне кажется, только человек, сменивший пол и переживший гормональный дисбаланс после операции, может пропагандировать такое в аудиовизуальном творчестве. Я не говорю о том, что смена пола — это нечто ужасное. Нет, каждый волен выбирать, как и в каком теле ему жить. Просто Альмодовар сознательно или бессознательно не говорит о том, как в реальности обстоят дела с теми, кто поменял пол. Ведь не каждый справляется со стрессом от жесткого гормонального сбоя в организме, и потому, как писал Ирвин Уэлш в рассказе «Евротреш», доходят до ручки и кончают жизнь самоубийством.
Еще непонятно, почему главная героиня, которая так легко бросается в слезы при одном упоминании ее сына, не винит в его смерти Хуму Рохо. Напротив, она устраивается к ней на работу и заводит с ней дружбу. А ведь в реальности посттравматический синдром съедает бедного родителя, так что он от отчаяния начинает винить каждого встречного в смерти своего ребенка. Но допустим, что наша героиня философски относится к жизни и смирилась со своей утратой за такой короткий промежуток времени. Зачем же она следила за парнем, донором которому пришелся ее умирающий сын?
И с чего бы главной героине вообще идти работать в театр? Чтобы оправдать задумку автора, что «в каждой женщине живет актриса»? Почему мужчины изображены животными, которые либо пытаются изнасиловать трансгендера, либо попрошайничают у него минет? Это ни в коем случае не сексистское негодование, это поиски логичной объективности.