Луна пустыниСерый, промозглый Люксембург — край высокого уровня жизни и низкого уровня преступности. Заповедник для банкиров и потомственных дворян. Место настолько же благополучное, насколько и скучное. Выходные заполняются охотой, молекулярной кухней и светскими разговорами. Людям с оригинальным чувством юмора также доступна опция наблюдения за медитирующими на средневековые замки туристами. Экспозиции в музеях современного искусства тщетно пытаются внести нотку хаотичности в налаженную схему уныло-идиллических пейзажей, фешенебельных бизнес-центров и распланированного на десятилетия вперёд будущего.
Жорж работает контролёром в местном поезде. Суммарно он несколько раз обогнул земной шар, но при этом так нигде и не побывал. По выходным Жорж защищает ворота местной футбольной команды. Стабильная работа, интересное хобби, парализованный отец и пресная блондинка невеста составляют его быт.
Размеренная жизнь Жоржа оказалась под угрозой, как только в ней появилась она. Алжирская эмигрантка Йемина с ненастным прошлым, тревожным настоящим и туманным будущим. Манящая, словно оазис, обжигающая, словно Сахара. Осенняя одежда с трудом скрывает фигуру Сальмы Хайек, а глаза испуганной лани излучают человеческое достоинство и готовность сражаться за свои честь и свободу. Однажды прошлое догоняет Йемину и она появляется в поезде Жоржа со следами сильных побоев на лице. Он даёт ей кров в своей летней хижине и быстро становится её другом. Однако искра зарождающегося чувства не успевает как следует разгореться, так как вскоре Йемина исчезает так же внезапно, как и появилась.
Небольшое расследование приводит неискушённого люксембуржца вначале во Францию, а затем в Алжир. Жорж, доселе преодолевавший лишь собственный страх перед пенальти, ныне обязан преодолеть тысячи километров расстояния и океан культурных различий. Здесь и начинается самое интересное. Ненадёжные рассказчики лезут отовсюду, а бог из машины всё никак не соизволит появиться. Одержимый вояж Жоржа всё больше напоминает кислотный трип. Языковые и культурные барьеры не в силах остановить мужчину. Зловещая недоверчивость местных уже не пугает. Голубоглазый блондин, он с рвением Лоуренса Аравийского готов броситься в самое сердце пустыни ради призрачной возможности ещё раз ощутить прикосновение её руки. Солнце безжалостно жарит, а молодой месяц словно бы насмехается над незадачливым героем. Тюремная камера сжимает тело в тиски лихорадки, а обретённая свобода грозит солнечным ударом. Назад пути нет. Необходимо продолжать движение под покровом небес. Кровь прошлого не высыхает даже под палящим солнцем. Миражи сменяют друг друга. Лишь под мягкими чёрными звёздами можно ненадолго обрести покой. Караван верблюдов, должно быть, следует в Табел-бала. В сказочный оазис, словно сошедший с картины на стене ресторана, подающего кус-кус.