Всё во имя чудаФильм об ушедшей и забытой эпохе, которую уже не вернуть, и как же это хорошо — с одной стороны. Но, тем не менее, мы раз за разом пытаемся себе представить, что чувствовали и чем жили люди, кажущиеся сейчас лишь тенями от огня на стене пещеры. Кому-то достаточно прочитать книгу, а кому-то лучше сходить в кино, чтобы прочувствовать. На «Орду», к примеру.
Митрополит Алексий вынужден ехать в Орду, в самое её сердце и там лечить ханшу, но не просто лечить, а совершать невозможное — чудо. У него нет выбора: или он сделает это, или княжество будет уничтожено. В его сердце любовь к Богу смешивается с отчаянием и ощущением собственной низости, а важность собственной задачи перед людьми переплетается с ощущением собственной важности (ведь чудо, совершенное один раз, можно повторить?!), и в этом кроется ошибка, но не только его, а всех людей.
Отражение этой главной сюжетной линии можно найти в классическом пути героя. Когда для того, чтобы достичь своей цели, нужно потерять все, что было важно, но прежде всего — представление о самом себе. Через отсечение ненужного находится настоящее, то, что прежде было скрыто всякой мишурой. Алексий теряет всё, кроме веры. Лишь она остаётся у него, эта вера в то, что воля Его превыше всего. Алексий ищет и ждет знака, он не чудотворец, он всего лишь тот, кто верит — и осознание этого факта выводит его из бездны и спасает.
Кроме этого, на фоне общей человеческой жестокости в фильме есть почти детская вера в чудо и отношение к чуду не как к чему-то невозможному, а как к предмету торговли, тому, что могут сделать лишь некоторые. Хан сказал, что нужно чудо. Не можешь, значит, не постарался. Или не хочешь, или просто шарлатан — третьего не дано… Люди здесь не обладают стойкостью, они всего лишь люди со своими слабостями и обычными человеческими желаниями. За ними видишь не картонных голливудских персонажей, а тех, у кого есть своя история.
Но и мучения Алексия, и чудо, и слабости людей — лишь нитки, которыми вышито огромное полотно … И имя этому полотну — эпоха.
9 из 10