День. Умирающий Томмазо, его друг — писатель Джованни Понтано с женой Лидией у больничной кровати. Все все прекрасно понимают, но в беседе стараются избегать той темы, которой поглощены их мысли. Томмазо, которого от боли не спасает даже морфий, храбрится, он готов обсуждать симпатичную медсестру, удобство современных палат и новую книгу друга. Лишь когда компанию покидает Лидия, он изъявляет не в самой стройной форме свои предсмертные пожелания и в последний раз признается в своих чувствах к своим самым близким людям. Джованни отстранен и задумчив, он с иронией отзывается о собственных работах и с некоторым усилием заставляет себя внимательно слушать и воспринимать последние слова друга. И без слов понятно, что куда как большее умирающего связывает с Лидией и ее уход — верный тому признак, у нее нет сил видеть Томмазо в таком состоянии. Но от формальностей никуда не деться, надлежащие церемонии соблюдены и даны обещания, которым не суждено сбыться.
Тема сложностей взаимоотношений, приходящей с охлаждением чувств получает развитие. Быть вместе уже невыносимо, но другого выбора, кажется, нет. Хотя действия супругов и различаются. Муж, после презентации своей новой книги, которая прекрасно обходилась и без его присутствия, возвращается в холодную квартиру. По инерции, не зная, чем можно еще себя занять. А жена отправляется на поиски приключений, притом, что она и сама не уверена в том, что же именно ей нужно.
Безмолвные пейзажи, мрачные дома и люди как будто из иного мира нагоняют тоску и создают стойкую атмосферу отчужденности. Все происходящее похоже на сон, в котором главный герой не вы. Чье-то видение, по ошибке заскочившее не в тот разум.
Быть может среди людей, когда чувствуешь их близость и ощущаешь присутствие, все встанет на свои места? Но нет, они как будто и не видят вас. Не они, а вы в ином мире, похожем на наш. А эти странные человекообразные существа принимают вас за бесплотный дух.
Но вернуться домой еще хуже: там самый близкий в мире человек, он им должен быть, но на деле все также как и здесь, среди толпы зевак, наблюдающих за пуском ракет в поле предместья Милана.
Быть может, вернувшись туда, где когда-то все было иначе, и была жизнь, все вернется? И упущенное время, в том числе и любящий муж и сами чувства, которые казалось, еще недавно были. Но и здесь подстерегает неудача — все изменилось, на вид, оставшись прежним. Места такие близкие по духу в воспоминаниях теперь чужие. И уже не остается выбора, кроме как вернуться назад. Где хотя бы сохраняется иллюзия жизни, где соблюдаются формальности, на которых и держится общество.
Вечер. Скука и тоска. Выбор возможных развлечений не богат, и можно успеть испробовать все варианты, впрочем, зная, наверное, что развеяться не выйдет. Отдельные вспышки, намеки на интерес, не более того. И знакомства с новыми людьми не разбавляют общего настроения. Скучные, неинтересные и думающие лишь о себе… В их мирках не стать своим.
Музыка, спиртное, сигары и разговоры на разные темы. Поверхностно — собеседники сменяют друг друга в каком-то нелепом танце. У всех писателей случается кризис. Это не тогда, когда не о чем написать, а когда не знаешь КАК.
Вечеринка миллиардера — унылое зрелище. Для чего? Кто все эти люди? Кто-то ищет вашего общества, но от них нужно бежать, чтобы не раскрыть им свою сущность, их интерес — нонсенс, неприемлемый. Для работы писателя нужно вдохновение. Ну а им может стать все что угодно. Женщины. Именно их принято считать музами. А может это всего лишь слова, чтобы заинтересовать ту, что нравится.
Ночь. И дождь. Люди добровольно мокнут под холодными струями воды, а тем, кому и этого мало прыгают в бассейн. Сомнительное развлечение, впрочем, при общем взгляде это кажется весельем, но при ближайшем рассмотрении все та же скука. Люди как будто запрограммированы. Они делают что-то, что кажется им забавным и интересным. Но при этом все происходит так, как будто они исполняют свои обязанности. Может это и есть работа богачей? Делать вид, что живешь беззаботной и полной развлечений жизнью, чтобы остальные завидовали и мечтали попасть в этой закрытый клуб. А если им это удастся, то разочарованные они будут поступать также, заманивая в свою же ловушку прочих.
Все плавно и неспешно течет своим чередом. Все возможности что-то сделать, совершить хоть какой-то поступок, на самом деле, заранее обречены на провал. Ничего не изменить. Бесконечные разговоры без особых проявлений эмоций, почти случившиеся измены, все это в порядке вещей. И уж скорее бы эта ночь закончилась, быть может, утром все встанет на свои места. Солнечный свет растопит лед человеческих сердец. Мы наконец-то поймем, что мы люди, способные чувствовать и жить по-настоящему.
Стойкое ощущение нереальности происходящего подчеркивается двойственностью ощущений. С одной стороны приглушенные собственные эмоции и чувства, общая замедленность. С другой вид как от третьего лица — обзор и анализ всего, что происходит отстраненным, независимым умом. Он не вмешается в действие, лишь наблюдает, и даже делать выводы не спешит. И все это одновременно, слишком странно для реальной действительности и слишком глубоко для грезы.
Утро. Безмолвный кошмар все продолжается. Попытка вырваться тщетна. Владения бездушных богачей за эту ночь достигли дальних горизонтов. Деньги, власть и равнодушие выжгли не только все поля и леса, но глаза и души потерявшихся в клетках ловушек. Уже не понять куда двигаться да и не ясно зачем…
Возродить когда-то бурлившие чувства на фоне общей усталости, тоски и холодного безразличия невозможно. И Джованни Понтано со своей женой Лидией это понимают. Но формальности оболочек есть формальности. Нужно изобразить, а вдруг кто-то это увидит.
Нет, громкие слова о самом важном, произносимые в нужный момент не имеют силы, если это просто слова. За которыми нет ничего. Бездна пустоты. Одновременно пугающей и оставляющей равнодушным. Чувства не появятся сами собой, стоит только о них упомянуть. Может именно об этом и стоит написать свою следующую книгу.
В этой жизни нет самой жизни, хотя все ее атрибуты на своих местах. Нет цвета, все в полутонах с размытыми гранями. Туман, незримо все сгущающийся и мешающий осознавать все, что вокруг. Это не ночь, как темное время суток, это не ночь, как смерть и мрак. Эта ночь как тишина и спокойствие отсутствия.
