Прогулка по краю пропастиКак просто лгать, когда тебе верят. Упомянуть в разговоре выдуманные события, чтобы утаить настоящие. Участи обманщицы другим не пожелаешь: каждый миг превращается в пытку, любой шорох заставляет вздрагивать. И еще вспоминать. Мужчину, задержавшегося в памяти гораздо дольше, чем она, замужняя дама, может себе позволить. Такой ли Лора когда-то представляла себе настоящую любовь, теперь не ответить. Она чувствует и горько осознает другое: как ни удерживала бы она себя, сколько бы веских (и справедливых!) доводов ни находила, а все равно снова поедет на знакомый вокзал. И не только потому, что не справляется с неожиданно сильным, безрассудным чувством. Лоре и не хочется сдерживаться. Часы общения с Алеком — удивительно правдивая игра в саму себя, более молодую и смелую. Какой бы устоявшейся и привычной ни казалась теперь ее жизнь, а душа по-прежнему нуждается в нежности, позволяющей чувствовать себя не только женой и матерью.
Малозаметна грань, что отделяет любовь от влюбленности, но порой достаточно случайного взгляда, неожиданного жеста, теплого слова, чтобы ощутить то, что в силу возраста и семейного статуса казалось навсегда утраченным. Завязавшиеся отношения двух несвободных людей — это не желание обратить время вспять, а попытка вернуть подзабытый вкус к жизни. Рутина подкрадывается незаметно, опомниться не успеваешь, как находишь себя в зеркале постаревшим и погрустневшим. Вроде и личное счастье есть, и жизнь устроена, но отчего-то все равно расползается в душе пустота. Она делает возможным то, что прежде казалось недопустимым. Она нашептывает в уши Алеку и Лоре, что им нельзя бросать обретенное. Еженедельное преодоление стыда оправдывается возможностью вновь купаться в лагуне взаимных чувств. Все это не ради планов на будущее, а для настоящего, в котором так неожиданно замерцала робкая надежда на счастье.
Как и подобает джентльмену, Дэвид Лин оказался заботливым сопровождающим Алека и Лоры. Прогулка по краю пропасти, чреватая разоблачением, преисполнена сдержанной и грустной романтики. По встревоженным глазам двух влюбленных, взволнованным словам и многозначительному молчанию можно понять, насколько же непросто дается им следование голосу своих чувств. Будь отношения более просты и банальны — «Короткая встреча» не имела бы и половины своего шарма. Напротив, Лин бережно пестует духовное начало в своих героях. Если проследить «хронологию любви», то можно заметить, как тонко и искусно режиссер раскрывает их отношения. Случайные встречи, поход в кинотеатр, ужин в кафе, пешие прогулки — Лину важно показать, как постепенно сливаются их души. Чувства углубляются, словно деревья, они незаметно прирастают корнями, тесно сплетаясь в замысловатый узор. А порвать с тем, кто стал уже неотъемлемой частью твоей души — невозможно. И бесконечные внутренние увещевания в духе «так надо» не способны успокоить тоскующее сердце.
Мучительно осознание того, как хрупкая любовь несочетаема с привычным бытом. Лин неоднократно сопоставляет пресную прозаичность семейной жизни Лоры с трепетом новых зарождающихся чувств. Вечно погруженный в кроссворд муж нелепо смотрится в сравнении с обаятельным и чутким Алеком, что не только выгодно выделяет последнего, но и заставляет Лору отчаянно корить судьбу за превращение некогда дорогого ей мужчины в равнодушного соседа. Складывается ощущение, будто счастье непременно должно подаваться дозированно, чтобы не дать ему превратиться в обыденность. Но, возможно, трогательной любви и надо «жить» где-то на перроне, а не в поскучневшей спальне. Магия запретного чувства как раз и сильна в своей алогичной самодостаточности, иногда усложняющей полноценное воссоединение до невозможности. Именно она помогает сохранить радость, нарастающую от встречи к встрече. Такое испытание жестоко для хрупкого, настрадавшегося сердца, но когда потекут долгие, унылые и отвратительно однообразные вечера, оно будет вспоминаться со светлой печалью. Как драгоценное сокровище, хранимое глубоко внутри.
Впечатление от фильма сравнимо с прослушиванием симфонического оркестра. Музыкой Сергея Рахманинова можно наслаждаться бесконечно, подмечая все новые детали в его втором концерте. Так и с «Короткой встречей». Тема обретения и разлуки, чаемого, но несбывшегося счастья по духу роднит ее с более поздними «Тремя тополями на Плющихе», «Любовным настроением», «Интерлюдией» и «Мостами округа Мэдисон». Но и рядом с этими прекрасными картинами лента Дэвида Лина сохраняет уникальность. Все дело в британской педантичности, которая нередко упоминается с сарказмом, но здесь придает особенную атмосферу, казалось бы, обычному сюжету. Тяжело объяснить кому-то, что ты не видишь будущего у отношений, и в то же время не можешь от них отказаться. В пустоту сильная и преданная любовь не исчезает — эта мысль нежным шелком опоясывает грустную картину. Обретя друг друга, Алек и Лора изменились. В какой-то степени стали более несчастными, да. Но прелесть их душевного соития не в надрывном сожалении о несбывшихся надеждах, а в пьянящем ощущении струящейся жизни, возвратившемся спустя годы забвения. И вот оно-то теперь останется в сердце навсегда, подобным приятным воспоминаниям, неподвластным разрушительному воздействию времени, и вечно юным, как первая в жизни любовь.