Человек-дерево — это всего лишь зародыш Годзиллы? Занятно…Япония славится фильмами, которые для многих непостижимы. Они странные, отпугивающие, но есть в них что-то цепляющее. Японцы сами по себе — загадочные люди, как и их творчество, часто сюрреалистичное, иногда — даже кошмарное.
У Хайме Охата получилось заинтриговать тем, что в «Хен-ге» с главным героем происходят пугающие метаморфозы. Если поначалу кажется, что демон вселился в этого человека, то потом предположение терпит крах:
здесь не место экзорцизму. Пока жена наблюдает, как её муж превращается в монстра, мы довольствуемся неподдельным интересом к происходящему. Какая напасть заставляет молодого японца страдать? К сожалению, это продолжается не очень долго.
Потому что со второй половины фильма загадочность ситуации куда-то исчезает; на смену ей приходит созерцание ужасно прорисованных брызг компьютерной крови и брутальных мужниных истерик, когда он меняет свой облик. Чем же кончается потенциально интригующий задел? Не буду спойлерить, лишь приведу ассоциации: «Годзилла», «Кинг-Конг», «Монстро» и «Парк Юрского периода». Что объединяет все эти картины? Догадайтесь и проведите соответствующие аналогии. Порой кажется, что некоторые авторы думают: «Если я не знаю, как поставить точку в истории, то приплету сюда грандиозный, сокрушительно-разрушительный, апокалиптический финал! Пусть все ахнут от моей сообразительности».
А стоит ли выводить так называемый «домашний» сюжет на уровень блокбастера, который не можешь достойно преподнести аудитории, когда всё так хорошо смотрелось в камерной съёмке? Конечно, всегда можно сказать: «Это же арт-хаус!». Но отговорки будут лишними. При всей привлекательной странности, «Хен-ге» умудряется по ходу дела напрудить лужу, в которой потом придётся потонуть, потеряв где-то на поверхности весь свой концептуальный смысл.
4 из 10