Мерзость. Тошнота. Антинатализм. ИнцестРежиссёр фильма Гаспар Ноэ использует титры или прямо вкладывает в речь антигероя - мясника циничные утверждения в духе: «Мораль принадлежит тому, кто держит её в руках», «люди как животные: сначала их любят, потом хоронят, потом забывают», «жизнь – это проявление эгоизма». Таким образом задаётся система координат аксиологии цинизма в которой будет происходить действие этого омерзительного для нормального человека фильма. «Один против всех» повествует о блужданиях маргинального мясника, который тщетно пытается после освобождения из тюрьмы начать новую жизнь: обзавестись семьёй, устроиться на работу, найти себе место. События показываются с субъективной точки зрения самого мясника, сопровождаемой его внутренним монологом. Из этого монолога можно лучше познакомиться с ограниченным и полным ненависти, разочарования, презрения к другим людям внутренним миром антигероя. Единственным человеком, к которому он испытывает тёплые чувства, является находящаяся в интернате несовершеннолетняя дочь Синтия, с которой он мечтает воссоединиться. Но и в отношении к ней его чувства носят не отцовский, «человеческий» характер, а скорее животный характер сексуального влечения. Мясник абсолютно уверен, что «любовь, дружба – всё это только сказки, иллюзии и все человеческие отношения сводятся к мелким расчетам». Но при этом он искренне удивляется, что никто из его прежних «друзей» не проявляет желания помочь в его нынешнем незавидном положении безработного и бездомного неудачника. В отношении перспективы рождения и жизни его взгляды также вполне определённые: «нет, я не жалею этого ребёнка, ему лучше бы не рождаться». Из такого убеждённого антинатализма следуют действия мясника, которые невозможно было бы понять в контексте традиционной общепринятой морали. Эти жестокие действия, разбавленные соответствующими внутренними рассуждениями, и составляют сюжетную основу фильма. Кажется, что всё это делается только для того, чтобы в конце постулировать «мораль: у каждого человека своя мораль».
Но моральный релятивизм, обосновываемый с субъективной позиции патологической маргинальной личности, в таком ракурсе выглядит скорее как самооправдывающее изобретение ущербного сознания, чем как объективная данность человеческих общественных отношений.
Такой фильм крайне тяжёл для морального и психологического восприятия, погружает в атмосферу жестокости и отчуждённости, акцентирует внимание на самых патологичных сторонах человеческой личности и определённо будет понятен далеко не каждому зрителю.