Вояж по пустыне «Париж»У каждого свое мнение об обществе. Но лично мне оно представляется этаким…хороводом вокруг огро-о-омного костра с песнями, плясками, улыбками, рукопожатиями. Существует ли действительно (объективно) стройность и гармония в этом круговом движении или это лишь обман зрения? Есть ли у этого действа иная цель помимо бесконечного самовоспроизводства? Ну а что делают с теми, кто отказывается плясать? Или сжигают в вечном огне или исключают из социального круга и высылают в непроглядную, густую, холодную тьму… в небытие наяву. Исключенность же вовсе не подразумевает примыкания к таким же исключенным (зовущимся революционерами, анархистами, бунтарями, панками и т. д.) и создания новой социальной группы, что могла бы встать в оппозицию к первой. Нет. Человечество делится всего на две категории: Я и Другие, Индивидуум и Социум. Один против Всех.
Вот главный герой фильма как раз и является таким изгоем. Формально, телесно он еще существует в этом мире, но фактически он уже ускоренными темпами движется к небытию, пролетая со скоростью пули мимо всего конечного — беременной толстухи жены, работы, квартплаты, друзей, Франции. И лишь одно останавливает его, и не дает расстаться с этим «гнусным» миром. Дочь… Молчаливая, загадочная, скромная, невинная, любимая.
Натура Мясника «раскрывается» по-настоящему в отношении к дочери. Его сильнейшая эмоциональная привязанность к ней заставляет его выбирать из двух зол — или уничтожение себя и ее как несознательного субъекта, еще не познавшего всех бед и страданий бытия. Или — абсолютная, всепоглощающая, свободная любовь. Настолько сильная, что запрещена обществом и «моралью». Любовь — единственная возможность для Мясника «дать выход своему желанию, а не чужому» и быть счастливым — немыслима без преступления законов и границ.
Бесспорно, фильм обладает своеобразным стилем повествования, особой манерой представления, не чурающейся жестких и откровенных сцен. В чем причина того, что почти все серьезные современные режиссеры (Триер, Ханеке, Балабанов, Ноэ) обращаются исключительно к теме насилия, дегенерации личности и социума? Неужели в наш век, осуждающий всякую войну и насилие, люди стали еще злее, хитрее, бесцеремоннее, лицемернее, пошлее, чем в прошлую эпоху. Неужели то зло, которое ранее радостно и живо выплескивалось мощными струями алой крови на полях брани — нынче застыло ядовитой жижей в мутном мареве социального пространства, «заботящегося о своих гражданах»?
Такие фильмы как «Один против всех» взрывают ваше сознание тысячью осколков, каждый из которых острым вопросительным знаком больно впивается в наше пресыщенное жизнью «бытие», требуя своего разрешения.
Я не нашел ответов. А вы?