Дом и ДжерриДано же, как оказалось, Полу Дано быть не только актёром, но и режиссёром. Только сел Пол в соответствующее кресло, как его первый фильм «Дикая жизнь» номинировали на премии в Каннах и Сандэнсе. Глядишь, следующий победит.
Для своего авторского дебюта (Пол сам написал сценарий своего фильма) из списка нозкобюджетных жанров Дано выбрал драматический микс: на 95 процентов – семейно-психологический, на 5 – социальный. 1960-й год. Семья Бринсонов недавно переехала из Айдахо в Монтану, следуя за карьерой Джерри. Если, конечно, так можно назвать работу в гольфклубе, включающую полив газона и чистку обуви прямо на ногах посетителей.
Ещё из культового мультсериала «Рик и Морти» мы узнали, что Джерри не слишком удачливы ни на работе, ни в семье (а в Америке 1960-го «глава семьи» – не издевательство и не фигура речи). Джерри Бринсона увольняют из клуба за слишком вольное поведение с гостями. Нет, ничего такого, просто он «применяет индивидуальный подход», много и лично разговаривает и заключает шутливые пари. Именно увольнение взводит курок психооружия, из которого Джерри скоро выстрелит встарое доброе американское хюгге – отсюда пять процентов социалки. Он впадает в депрессию, а потом и вовсе уезжает тушить лесные пожары за доллар в час. Мать и сын вынуждены искать работу. Джанетт чувствует себя преданной.
Помните, как ловко Пол Дано забивал в землю деревянные колышки с помощью головы мёртвого Дэниела Рэдклиффа в фильме «Человек – швейцарский нож»? Залюбуешься. Но настало время взрослеть. Теперь Дано-режиссёр уже самостоятельно забивает в фундамент фильма американские скрепы, на которых расположится здание американской драмы. Это занимает буквально три-четыре минуты. На экране одноэтажная Америка, арендованный дом, отец и сын-отличник перекидываются футбольным мячом, мать в переднике и с локонами подаёт на стол мясной рулет и зелёный горошек. Миленько, но на таких толстых кольях на фестиваль не въедешь. И когда незамысловатая идиллия сменяется проблемами, Пол Дано откладывает топор и берётся – нет, не за скальпель, но за достаточно острый нож. В здании появляются симпатичные комнатки с затенёнными углами.
Идентификация со всеми персонажами истории доступна, нет ни злодеев, ни героев. Начнём с наименьшего уровня сочувствия – Уоррена Миллера, пухлого человека с пухлой сигарой. Приложив небольшое усилие, можно встать на место стареющего провинциального бизнесмена, воспользовавшегося свалившимся на него эротическим приключением с ограниченной ответственностью. Миллер – единственный бенефициар увольнения Джерри (подпаленная веранда едва ли перевешивает (а)моральную прибыль), остальные – жертвы.
Первый (но не по значению) в списке жертв – сам Джерри, не сумевший переступить через гордость и выбравший, пусть и временно, запоздалое переосмысление жизни. В пакет переосмысления входит проверка на саморазрушение в гудящих пожарами лесах Монтаны. А в заставленной ржавыми ангарами тмутаракани шестидесятых саморазрушение главы семьи значит для семьи гораздо больше, чем в мегаполисах двухтысячных. Джерри запускает все процессы, но появляется на экране не слишком часто. Для такой состоявшей звезды, как Джейк Джилленхол, такая скромная роль могла быть просто дружеской услугой Полу.
Жертва номер два – Джанетт, брошенная на произвол судьбы в дофеминистическое время в плохо эмансипированном месте. В такое время и в таком месте вся твоя борьба за новую жизнь в конечном итоге может свестись к поиску мужчины, который о тебе позаботится. Джанетт старательно изображает хорошую мину при плохом раскладе, преувеличенно поддерживая мужа и надевая на лицо защитную улыбку. В этом брошенной женщине здорово помогает исполнительница её роли Кэри Маллиган. Обычно лицо актрисы довольно грустное, но сила грусти всего 0.5-0.6 гослинга, так что разнообразие эмоций даётся Кэри довольно легко. А как самозабвенно, забыв о сыне, Джанетт и Джерри орут друг на друга! Децибелл сто, не меньше – любо-дорого вздрогнуть.
Но мы не такие, мы о сыне не забудем. Постепенно приходит осознание, что не Джанетт, вынужденная расчехлить забытые наряды и помады – центральная фигура фильма. Главный пострадавший, причём абсолютно ни за что – это 14-летний Джо (в его роли снялся австралиец Эд Оксенбульд, известный поклонникам Шьямалана по фильму «Визит»). Он как раз в том возрасте, когда уже всё прекрасно понимает, но ни на что повлиять не может. Джо остаётся задыхаться от паники, сокрушённо наблюдать за распадом семьи и робко выказывать опасливый, неуверенный тинейджерский максимализм. Мама, это ведь так просто – ты любишь папу или нет?
Есть парочка странностей, непонятная мне, возможно, как неамериканцу. Как можно переехать в другой штат для того, чтобы чистить кому-то ботинки – неужели в Айдахо 1960-го не хватает подобной работы для 35-летних белых мужчин? С другой стороны, средний американец переезжает в среднем 30 раз за жизнь, и к тому же чистка гольф-туфлей, оказывается, может обеспечить семью. Вторая странность – умный Джо («лучший в классе» – звучит фраза мимоходом) спрашивает у мамы, сколько ей лет. Кажется, что к 14 годам можно было бы в этом разобраться, особенно такому умному мальчику.
Новоиспечённый автор повёл себя совсем как взрослый, несмотря на свой нежный 34-летний возраст, и не позволил себе избыточной остроты вроде убийства, суицида, ограбления или хотя бы рака поджелудочной. Джерри даже дом не смог нормально поджечь, растяпа. Но зато Дано позволил всем нам увидеть красивый, не трагичный и не сиропный, умеренно символичный финал. И мы говорим: «Спасибо, Пол», потом: «Молодец, Пол», и потом: «Когда следующий фильм, Пол?».