Из света в тень перелетаяВсё покупается и продаётся,
И жизнь откровенно над нами смеётся.
Мы негодуем, мы возмущаемся,
Но продаёмся и покупаемся.
Омар Хайям
Ночь, улица, фонарь… Shanghai never sleeps. На часах без четверти девять пополудни. Ночная жизнь главного города-борделя Азии лишь начинается. Работа ждёт. Уже и рикша у дверей. Но сначала: убаюкать кроху сына, да уговорить соседку присмотреть, если что. Молодая женщина Shennu, что в переводе — и богиня, и эвфемизм китайской проститутки, подобно нашей жрице любви. Неоднозначно имя, такова и жизнь. Днём — любящая мать, дальневосточная «Мадонна с младенцем», а с наступлением сумерек — ночная бабочка, летящая туда, где огни неоновых реклам так заманчиво горят. Где круглосуточно что-то и кто-то продаётся. Здесь крутятся деньги и много клиентов с пухлыми кошельками. Но не опалить бы крылышек в этом городе интриганов, политических метаморфоз, коррупции, социального неравенства. Тех хрупких крылышек, что лишь они и в состоянии оторвать от дна, дав шанс хоть на ступень приподняться по социальному лифту. Пусть не самой, но сыну, оплатив его образование. Большой город, а работа, если и есть, то за сущие гроши. Вот и приходится вертеться в водовороте жизни. А тут ещё полицейские с вечными облавами, бандиты, навязывающиеся в сутенёры. Нелегко матери-одиночке, да ещё и в пору кризиса.
Удивительно, но именно крах фондового рынка вызвал интерес биржевых игроков к кинематографу, в том числе китайскому. Деньги полились рекой, а вместе с ними возрос и приток киноспециалистов из США. Американское влияние, продолжавшееся с 1920-х до образования КНР, привело к тому, что часто называют Золотым веком китайского кино. Совершенствовалось техническое и артистическое мастерство, а вместе с ними менялась и сама идеология. Фильмы обрели острую социальную направленность, затрагивая тему гражданской ответственности, касаясь злободневных проблем капиталистического общества. Кино превратилось из простой забавы в психологическое оружие, способствующее реформированию страны. Интересно, что более половины отснятых тогда кинолент — о борьбе за освобождение и равноправие женщин, при том, что снимали «левое» кино по-прежнему мужчины. «Богиня» — один из наиболее характерных и удачных примеров прогрессивных лент. Несмотря на то, что это режиссёрский дебют Юнгана У, причём фильм снят по собственному сценарию, работа видится вполне зрелой, ведомой уверенной рукой мастера. Фильм немой, но, благодаря широкому использованию крупных и средних планов происходит невербальный контакт между актёром и зрителем, а субтитры лишь дополняют то, что уже считано по мимике, жестам, взглядам, при том, что они весьма правдивы и естественны, эмоциональны, но без излишней экспрессии, что характерно для социального реализма. В центре внимания экзистенциальной драмы судьба простой женщины, её борьба за свои права против ханжеского общества, неспособного обеспечить нормальной работой, гарантирующей достойную жизнь. Но при этом осуждающего единственно возможный способ выживания — первую древнейшую, о которой, по данным историков, была вынуждена вспомнить каждая тринадцатая женщина, жившая в 1930-х годах в Шанхае. Трагична судьба проститутки — фактически рабыни новейшего времени, но светла жизнь любящей матери. А где-то между этими двумя сторонами жизни — тёмной и светлой, проявляются лучшие человеческие качества. Любовь матери жертвенна, вся её жизнь каждодневно приносится на алтарь всепоглощающей любви. И это вовсе не инвестиция в будущее, в ожидании последующих дивидендов, и даже не мечта о пресловутом «стакане воды» в немощи. В этой любви сам смысл жизни в его чистейшем виде, полностью свободном от корысти. Жизнь героини, как минимум, показывает, что продажная женщина вовсе не обязательно женщина падшая. Да, образ идеализирован, но при том весьма убедителен. Шанхайская Грета Гарбо — Жуань Линъюй сыграла ещё один безмолвный шедевр.
Жизнь актрисы была столь же непроста, как и у её героини. Ей довелось пережить и боль унижения из-за социального неравенства, и мужскую тиранию. Далеко небогатая мама, работая горничной, сумела найти средства, чтобы дать дочке качественное актёрское образование. И уже к 24-м годам Жуань Линъюй сыграла 29 ролей, каждая из которых весьма высокого уровня. А роль в «Богине» по праву считается одной из лучших в китайском кинематографе. Образ героини органичен и близок актрисе, благодаря богатому жизненному опыту совсем ещё молодой женщины. К сожалению, эта роль была одной из последних в её короткой, но такой яркой, словно свет сгорающей звезды, карьере. А следующая роль в «Новых женщинах» Цая Чушэна стала для неё поистине роковой. Есть какая-то жутковатая мистика в том, что сыграв известную писательницу, покончившую жизнь самоубийством, она выбрала для себя тот же путь. Впрочем, с подробностями её небезынтересной биографии можно ознакомиться, посмотрев фильм «Актриса» Стэнли Квана. Отметим лишь ещё одно перекрестие судеб Жуань Линъюй и героини «Богини», попавшей в критическую ситуацию из-за сплетен «добропорядочного» окружения. Актриса же оказалась под перекрёстным огнём досужих домыслов, распространяемых жёлтой прессой, зачастую намеренно смешивающей её реальную жизнь с тиражируемыми гламурными образами с обложек журналов и первых полос таблоидов. «Сплетня убивает!» — написала она в одной из предсмертных записок. Добавим. Убивает халатность, в данном случае врачебная. Тем и отличается кино от реальной жизни, что всё заканчивается благополучно, пусть и относительно. Всегда найдётся хороший человек, потому что добро всегда побеждает зло. Хотя бы в кино. Тем более, созданном под уже известным влиянием.
