Чужаки в чужой странеЧто можно сказать об этом фильме? Первое, пришедшее на ум — показаны мытарства выходцев из Африки, угнетаемых «местными» белокурыми аборигенами. Одновременно с этим — проблемы самих этнических шведов: одиночество, налоговые путы и, как ни странно, конкуренция и агрессия со стороны «понаехавших». Момент, который мне понравился — это конфликт афрошведа Мозеса и телеведущего Боссе. Первые их столкновения, будучи незначительными, порождают трагический финал картины. Похоже на надкритический процесс в атомном реакторе. Не умеешь себя обуздать сразу — будь готов к последствиям для себя и окружающих. Параллельный рассказ историй Мозеса и Фрэнсиса до неприличия напомнил мне «Хижину дяди Тома», где был гордый и независимый негр Джордж, добившийся своих целей, и негр Том, богобоязненный и неагрессивный, который в конце произведения погибает. Хотя «нравственным авторитетом» является Том-Фрэнсис, его судьба как-то не вызывает желания последовать его примеру.
Если ещё немного задуматься, удивляет наивность героев-африканцев. По факту, убежав из своих стран, они надеются быть признанными за своих в Европе — даже не на уровне формальных прав, а на уровне отношений с окружающими. Формально и с Мозесом, и с Фрэнсисом в течение фильма поступали совершенно справедливо — согласно шведским законам (не считая избирательного «закона о террористах», конечно). Апелляция с их стороны к абстрактным понятиям толерантности и гуманизма не выглядит для меня убедительной. А конец с женой, увольняющейся из адвокатской конторы, мне кажется слишком сусальным и надуманным: вот, мол, шведы, берегите африканцев и уважайте их. Из гуманных соображений. И всё тогда будет отлично. Слишком уж простой предлагается выход, и он попахивает профанацией. Никак не освещается проблема общей политической обстановки в мире, которая и приводит к печальному эффекту: африканцы нуждаются в Швеции, этнические шведы нуждаются в африканцах, хотя по большому счёту эти две категории, мягко говоря, друг друга недолюбливают и наверняка предпочли бы жить врозь.
Напоследок отмечу, что ещё менее убедительным кажется сюжет, когда вспомнишь, что сам режиссёр — вовсе не этнический швед, а тот самый африканец-эмигрант. Имеет ли он право на подобную критику шведского общества, будучи «пришлым элементом»? Я не уверен.
6 из 10