Марио Моничелли: Заговор Беппе ТритониБывшему военному, а ныне депутату Беппе Тритоне скучно в парламенте. Ему нужна совсем другая политическая игра. Он умело использует пассивность и несоответствие многих политиков формируя оппозицию. Ставка на генералов и полковников предвещает замену демократического режима на диктатуру. План кажется ему гениален, а личного усердия Беппе не занимать. Но многое зависит и от исполнения. Кто знает, может диктатуре и суждено установиться, но займет место тирана некто совсем иной, почти случайный человек.
Фильм получился в кинематографическом отношении весьма средний. Моничелли никогда не стремился к перфекционизму. Он умел рассказывать истории, а не выстраивать планы и добиваться выдающейся игры актерского ансамбля. В этой ленте он лишь не мешал Уго Тоньяцци.
Тогда почему лента оказалась в конкурсной программе Каннского фестиваля? Ответ прост. Это был весьма смелый вызов. Современники увидели во многих персонажах реальных политических деятелей. Много позже из архивов стало понятно, что подобный сценарий как раз планировался в начале 70-х в Италии. Случайные смерти двух возможных прототипов Тритони не позволили разразиться масштабной трагедии.
Остается лишь предложить читателю соотнести, что лента вышла на экраны почти за полгода до печальных событий в Чили, которые весьма соотносятся с сюжетом картины.
Получается, что пригласив на режиссерское кресло известного постановщика и стремящегося вырваться из клише комедийного актера в то время Уго Тоньяцци продюсеры ленты изящно и в юмористической манере раскрыли сценарий, который серьезно планировался к осуществлению?
Шутливая, почти фиглярская форма повествования позволяли отвести все подозрения и совпадения. Хунта выглядела комично, главный заговорщик был представлен хроническим неудачником, а сам путч - невнятной сумятицей. Чего только стоит сцена, когда на стадионе неожиданно включается свет и группа солдат оказывается раскрытой.
- Чем Вы здесь занимаетесь?
- Кино снимаем. С Джиной Лолобриджидой.
- А где она?
Так что за скромным сюжетом и плоскими шутками скрывается нечто более глубинное. Кто сейчас вспомнит о
принце Джунио Валерио Боргезе и его боксерском зале в котором он вербовал сторонников, генералах
Джованни де Лоренцо и
Пиано Соло, странной смерти от сердечного приступа президента республики
Антонио Сеньи? Изящество картины в том, что она была посвящена как раз итальянским событиям. В то же время нельзя не оценить осторожность создателей. При любых сопоставлениях они бы улыбнувшись указали на заведомую аполитичность Моничелли и отметили, что он вдохновлялся событиями в Греции. Хоть после сам Моничелли ссылался на то, что просто решил показать общую характеристику политиков с крайне правыми убеждениями.
7 из 10
