Человек человеку шакалИх было восемь. Восемь смельчаков, дерзнувших сыграть партию с самым прожженным, матерым и беспощадным игроком на свете — дикой природой. Восемь авантюристов, не смирившихся со сроком и задумавших рисковый побег. Все было против них, они не знали друг друга и не были готовы действовать сообща, однако продолжали идти, переплывать реки, продираться сквозь заросли дождливых лесов и смотреть с надеждой на небо. Солнце и звезды должны были указать беглецам верную дорогу, но то ли бывший моряк оказался никудышным навигатором, то ли миссия изначально была невыполнимой. Почти по-тарантиновски «омерзительная восьмерка» на глазах начала превращаться в стадо шакалов, а для этих хвостатых ребят — голод точно не тетка, зато жить и выживать захочется хоть с отгрызанными ногами.
В каждой стране есть знаменитый преступник, о чьей жуткой, но необычной судьбе можно снимать фильмы и писать психологические трактаты. Для Зеленого континента Александр Пирс — почти как для России его тезка Спесивцев, чья фамилия также стала символом шокирующих гастрономических пристрастий. Выходец с Ирландии, севший в тюрьму по пустяшному обвинению, оказался в фокусе внимания фильма, увековечившего прежнее название острова Тасмания. По суровым и прекрасным лесам девственной земли Пирс бежал вместе с такими же отщепенцами судьбы навстречу главной дикости, на которую только способен человек. Перешагнуть роковую черту оказалось совсем не сложно, если в рюкзаке пусто, а напротив тебя центнер ходячего мяса. Поговаривают, что вкус человечины не исчезнет с языка уже никогда, но разве об этом думается, когда голод лишает рассудка, а впереди бесчисленные километры леса? Страшное колесо фортуны время от времени определяет, чья очередь отправиться следующим на обед или ужин, и с каждым сожранным собратом по несчастью звериная сущность уверенно побеждает человеческую. Инстинкт выживания, унавоженный обретенной беспринципностью — впечатляющее дополнение к портрету каждого из этих полу-дикарей, и, безусловно, им всем было бы что рассказать о долгом странствии, не только Пирсу.
Бескрайние лесные просторы Тасмании решили многие задачи за постановщика, но оставили в неприкосновенности раскрутку психологического аспекта, а с ним вышло сложнее. Джонатан Ауф дер Хайди снял монотонное кино, внешнее оформление которого серьезно уступает начинке. Скупая цветовая гамма удачно подошла к предштормовой сущности фильма, но толкового продолжения вслед за эффектами не последовало. Взяв за основу реальные факты, режиссер не нашел необходимой опоры, которая позволила бы передать то состояние, в котором оказались заключенные. Робкие попытки добавить кому-то из беглецов нравственности оказались разбиты необходимостью сделать акцент на теме каннибализма. Шокирующие события обставлены в деликатной манере, а самому Пирсу удается выйти на передний план далеко не сразу, и оттого он не выглядит определяющей фигурой. Над постановщиком, очевидно, довлело сильное желание не отходить от задокументированных фактов и при этом как-то художественно их облагородить. Персонажи «Земли Ван Дьемена» схожи в единстве своих желаний добраться до поселения, но среди них не находится личности, которая вызывала бы особое сочувствие или ярость. «Там, позади», они все были кем-то и сели за разные вещи, но отказ Ауф дер Хайди от флешбэков не дал возможности лучше узнать героев, и потому шакалье обличие подходит сразу всем. И в этом смысле кое-какое природное равновесие оказалось достигнуто. Недаром Тасмания и сейчас славится своими дьяволами.
Дни не проходят, а летят. Люди слабеют на глазах, а в их бородах каждый волос точно пропитан ненавистью к природе, сладить с которой не получается. При всех сценарных несовершенствах, фильм вышел хорошей демонстрацией «подвига» знаменитого преступника, но считать из-за этого «Землю Ван Дьемена» байопиком — слишком большая роскошь. В сыром воздухе ощущался особый запах, и не от груды человеческого мяса, нет. Это запах напрасной надежды, которую по завещанию Данте действительно стоит оставить при попадании в соответствующее место. Люди, что решились на побег, совсем не выглядели обреченными или замученными каторжным трудом, и потому бунтарский дух, воспевать который актуально всегда, не подошел этой картине. Упорное стремление сквозь тяготы к свободе несильно отличается от привычного бега по замкнутому кругу, и неслучайно отряд зэков поредел еще до того, как каннибализм стал мейнстримом. Каждому преступнику пришлось сдаться, куда дальше ни двигайся — вперед или назад. И это чувство капитуляции неотступно следовало за восемью авантюристами с самого начала, коварно не давая возможности осознать его присутствие. Один из тех, чье имя без труда отыщется рядом с меткой «Преступники Австралии», получил свой весомый кусок славы, порадовался бы он тому или нет. «Земля Ван Дьемена» годится в качестве интересной иллюстрации из книги по криминальной истории Зеленого континента, но чего-то большего зрителю не предложит.
Посвящается Ришаду