В гостях у сказкиИзбитое «ты либо идиот, либо гений» точнее всего описывает большую часть творчества отечественного кинорежиссера Светланы Басковой и один из её первых фильмов «Зелёный слоник» (1999) наглядно демонстрирует уместность такого максимализма. Любая промежуточная оценка столь специфичного андеграунда подразумевает наличие хоть какого-то ориентира, точки отсчета, относительно которой можно было бы рассуждать о новизне и близости некой идеи к её проекции на кинопленку. Но Баскова таких ориентиров не дает и валит всё в кучу: кишки, фекалии, гомосексуальные сцены и причудливые, на грани психического расстройства, автобиографические истории, рассказываемые главным действующим лицом — «поехавшим» в исполнении Сергея Пахомова (aka Пахом), известного широкой публике по участию в шоу «Битва экстрасенсов» в качестве всезнающего и крайне проницательного юродивого. Благодарный слушатель и участник оргии «братишка» тоже нашелся, хотя поначалу казалось, что в диком абсурде происходящего режиссер оставит роль Владимира Епифанцева, сокамерника поехавшего на гауптвахте, в покое и назначит его единственным нормальным персонажем, но полумеры, видимо, рассматривались Басковой как малодушие и капитуляция, и во второй половине фильма братишка, до недавнего времени мужественно переносивший непонятно откуда свалившуюся на него психоделию, охотно окунулся в мир безрассудства и садизма.
Создатели «слоника» демонстративно пренебрегают всеми законами и правилами кинематографа, снимая как попало и что попало на любительскую камеру, что можно было бы рассматривать как протест, удачные примеры которого можно найти в самых разных видах искусства. Гениальным провокатором был Пьеро Мандзони, один из представителей концептуализма, создатель произведения «Дерьмо художника», представлявшее из себя пронумерованные консервные банки, содержащие, по словам автора, по 30 грамм его фекалий. Художник справился со своей задачей — «буржуазные свиньи» дерьмо съели и добавки попросили, купив одну из баночек за 124 тысячи евро. «Зеленый слоник» же удостоился лишь многочисленных интернет-мемов, комиксов и роликов на YouTube, всё-таки став заметным явлением, но «социально-политические и личностные противоречия того времени и нашей страны того времени», которые Баскова предлагает здесь увидеть, бесконечно далеки от реакции на фильм, которая могла бы оправдать шокирующие приёмы, как в случае с Мандзони. Вместо символа откровенного разговора без табу и лживой политкорректности получились распавшиеся на куски фразы и кадры, воспринимаемые не в качестве частей цельного произведения, а как удобные заготовки для шуток.
Проблема, собственно, не в том, что Пахом на камеру ест экскременты или Епифанцев насилует выпотрошенный труп капитана, отправившего его на гауптвахту. Дело в ином: псевдофилософская и псевдодокументальная лента настолько сильно эксплуатирует субъективность кино, что заставляет с брезгливостью относиться к её создателям, которые эпатируют в надежде на то, что сработает принцип «не умеешь снимать — снимай максимально непонятно, а смыслы придут сами». Кто-то, кто оказался или менее брезгливым, или более милосердным, эти смыслы нашел, выбрав в дилемме идиота и гения второй вариант. Для отказавшихся принять этот бессвязный и крайне невнятный фильм, наверное, трудно или вообще невозможно сформулировать, какую эмоциональную нагрузку (если оставить в стороне физиологическую мерзость показанных сцен) несет самый известный российский трэш.
Баскова, впрочем, эмоции вызывать умеет. Пусть поверхностно и незатейливо, но это было продемонстрировано в её последней работе «За Маркса». Епифанцеву, который к этому времени стал известным благодаря бесчисленному количеству телесериалов, уже вроде бы и не комильфо валяться голым, да и постановщица, по её словам, начала творческую жизнь с чистого листа, поэтому герои теперь произносят осмысленные фразы, а умирают хорошо одетые и не раскромсанные на части. Однако отказаться от своей визитной карточки — раздетого Пахома — режиссер так и не смогла. Но теперь уже привычные виды появляются ненадолго и без подробностей. Как и в монтажном эффекте Кулешова, где последующий кадр может вызвать переоценку предыдущего, так и «За Маркса» еще больше усугубляет впечатление от «Зелёного слоника», вдавливая его окончательно в позорные для российского кино 90-е годы, на фоне которых он выглядит не укором, как мыслит автор, а случайно выброшенным на поверхность уродцем. Как выразился сам Пахомов в одном из интервью, диффузия веков длится 10-15 лет. Снимая очень активно в первой половине нулевых, Баскова еще находилась на самом деле в 90-х, а в новом столетии, после 2010 года, вышел всего один её фильм. Вполне может оказаться, что новое время — не её время. Кто знает, может, и к лучшему.
1 из 10