Игры фортуны или как Маркс, Фрейд и Чак Паланик «Револьвер» смотрели«Револьвер» является одним из редчайших случаев синтеза метаинтеллектуального киноискусства наподобие «В прошлом году в Мариенбаде» с чисто развлекательным, зрелищно-ориентированным кинематографом. Естественно, что столь непривычное соседство вызвало как у зрителей, так и критиков закономерное отторжение. Первые заблудились в лабиринте нарративной конструкции, а вторые, видимо, так и не смогли принять того факта, что некто посмел покуситься на святая святых «чистого кинематографа» и рискнул создать заумный видеоклип. Но после катастрофической смерти в прокате, распятый зрителями и критиками, «Револьвер» чудесным образом воскрес благодаря множественным интерпретациям. Здесь мы коснемся только части из них, той что наиболее достоверна и общеупотребительна.
Лицевая сторона сюжета представляет из себя, хитрозакрученную, но, вполне типичную криминальную историю, до предела насыщенную картами, деньгами и дымящимися стволами. По факту же, это настоящее философское исследование, в котором пересекаются и переплетаются разнообразные дискурсы. Что они собой представляют можно будет понять из нижеследующей истории.
Как-то раз встретились Чак Паланик, Зигмунд Фрейд и Карл Маркс и решили посмотреть какое-нибудь хорошее кино. После долгих препирательств выбор пал на «Револьвер». Как только на экране отгремел последний выстрел, а вместо титров обнажилась вопрошающая темнота, в компании развернулась бурная дискуссия о том, чье влияние в ленте наиболее очевидно.
Паланик: «Думаю каждый из нас понимает, что «Револьвер» — эпигон моего «Бойцовского клуба». Подставьте вместо афер — драки, вместо желания наживы — жажду насилия, замените Сэма Голда на Тайлера Дердена, и вы увидите, что именно мои труды заложили фундамент всей картины. А финальная битва героя с самим собой разве не абсолютная копия, вплоть до выстрела в голову из моего фильма? А прямая речь персонажа, обращенная к зрителю? А свободный стиль подачи с целым рядом отвлеченных вставок, разрушающих четвертую стену? А крутые сюжетные виражи, агрессивный, драйвовый и неформальный стиль, критика общества потребления, ну и, конечно, главная тема — борьба героя со своим альтер-эго? Даже судьбы фильмов схожи — провал в прокате, холодное принятие критиков и последующая культовая репутация. В общем, я утверждаю, что «Револьвер» ни что иное как отдаленное эхо «Бойцовского клуба», неожиданно прозвучавшее в Европе при содействии Люка Бессона и Гая Ричи.
Фрейд: «Но господин Паланьюк, извольте выразить свое несогласие. Во-первых, если мы углубимся в тему эксплуатации чужих идей, то мое имя в титрах вашего фильма также, увы, отсутствовало. Во-вторых, насколько я мог заметить, Ваша идея о борьбе человека со своим альтер-эго, в «Револьвере» является только малой частью той сложной системы взаимодействия между персонажами, которая сполна выражает мою теорию структуры личности. Замечу, что и сама по себе история является ничем иным как отвлеченной метафорой, а то абстрактное пространство с двенадцатидолларовыми купюрами и автомобилями без номеров, в котором она разворачивается — аллюзией на «внутреннюю империю» нашей психики, где все персонажи лишь репрезентируют ту или иную психическую инстанцию. Начнем с мафиозных авторитетов — Лоржа Джона и Мистера Мака. Очевидно, что это наместники ОНО — клокочущие от ярости, хаотичные в своих поступках и желаниях, вечно жаждущие власти и денег. Зак и Ави символизируют Сверх-я — разумную ограниченность, расчетливость, благовоспитанность, спокойствие и уверенность. Сам же главный герой, безусловно, само Эго — раздираемое противоречиями между страстью и разумом, желанием и долгом, внешним и внутренним, материальным и духовным. Один из лозунгов фильма гласит — «Единственный способ стать умнее — играть с более умным противником». В данному случае, им является сам герой, преодолевающий себя и свои пороки проверенными (еще основателями древних религий) терапевтическими методами: он раздает все свое богатство, чтобы избавиться от корысти, унижается и целует ноги врагу, чтобы пресечь гордыню, создает опасные ситуации, чтобы победить страхи — боязнь закрытых пространств, своего альтер-эго и главный страх — смерти. Особое внимание нужно обратить на таинственную фигуру несуществующего человека-призрака, господина никто, который, вопреки своей нематериальности, единолично властвует над всем окружающим миром — Сэма Голда. В фильме намеренно не дается ответа действительно ли он является альтер-эго героя или это просто красивое сравнение. Дело в том, что Голд — абсолютно самодовлеющая субстанция, слепое пятно, иррациональный остаток, который мы никогда не сможем познать. Он живет в каждом человеке, ибо это та загадка, которую мы не в силах разрешить, проще говоря — Голд и есть тот самый «другой», о котором так много говорят, потому что не могут понять.»
Маркс: «Герр Фройд, позвольте я Вас прерву, ибо Сэм Голд житель скорее моей идеологии, чем вашей. Сама за себя говорит уже его фамилия. Не вдаваясь в описания роли золота в экономике, скажу лишь, что картина на самом деле зиждется на макрополитической основе, а вовсе не экзистенциальных изысканиях. Сама фактура фильма являет собой иллюстрацию функционирования капиталистического общества. Его самая точная метафора — это игра, опасная, смертельная и чертовски жестокая. А что будет, если слабый, немощный индивидуум, этот мыслящий тростник решится сыграть партию с властелином вселенной — капиталом? Есть ли у него шансы? Как говорил Макиавелли ««Войны нельзя избежать, её можно лишь отсрочить к выгоде вашего противника» и протагонист хорошо это понимает. Главный противник героя — Сэм Голд, сидящий в нем, по факту это и есть сам капитал! Вспомните ту замечательную сцену, где нам показывали каким образом герой создавал свое богатство — попросту передавая капиталовложения от одних мафиозных боссов к другим, приобретая таким образом определенный процент или «навар». Это и есть основной принцип банковского дела. Простая формула игры на алчности, корысти и желании, приносящая сверхприбыли. Так, незаметно для себя, герой и превратился в абсолютного капиталиста, бога теневой экономики Сэма Голда. А, как говорит мой друг Энгельс, не просто постичь нравственную убогость капиталистического существования будучи богатым. «Враг всегда там, где ты меньше всего будешь его искать». Капитал не в сейфах а в головах! Интересно, что подобно «человеку без имени» господина Паланьюка, герой разрушает сам принцип капитализма изнутри, т. е. не установлением пролетарской диктатуры (хотя этот способ и вернее), а посредством осознания себя как экономической единицы, «машины желания», с последующей духовной трансформацией и свержением трансцендентной власти капитала. Так что, товарищи…»
Тут входная дверь распахнулась и на пороге возникла фигура мужчины в длинном пальто и начищенных до блеска английских туфлях.
Ричи: «Господа, вы все правы и все ошибаетесь. Скажу Вам только одно: я и сам не знаю, как у меня получился этот фильм, но надеюсь он Вам понравился.»
Дверь захлопнулась. Маркс предложил на этом завершить дискуссию и пересмотреть «Большой куш». Все с радостью согласились и единодушно признали, что он много лучше «Револьвера», ведь все гениальное должно быть и простым.
