Сквозь огонь патриотизмаОдной из сильнейших сторон советского кинематографа является глубокая проработка персонажей. Это и сценарная точка зрения, и талант актеров того времени.
Вот и в фильме Евгения Карелова «Служили два товарища» — создание не похожих друг на друга образов и их красноречивое противопоставление, пожалуй, и есть основное творческое достижение картины. При этом речь не только о противопоставлении собственно, товарищей — идейного Карякина и лиричного Некрасова. Отдельная мощная линия белогвардейца Брусенцова и его судьба относительно судьбы главных героев — это также весомый лейтмотив картины, который в кульминационной точке и вовсе становится основным. Беда в том, что нужда отразить Отечественную войну целиком — заставила пойти на крайности в создании образов.
По-чеховски придурковатый большевик Иван Карякин — достаточно прямолинейный и, за счёт своих однобоких идеологических эскапад, даже примитивный герой. Но его сила как раз в прямолинейности. Он четко следует своей цели и служит глобальной идее, что помогает ему действовать во время стрессовых ситуаций. Он на все смотрит под одним углом. Никаких метаний и поиска истины в его душе и голове нет. Следовательно, и терзаний по поводу будущего он не испытывает. Это абсолютно карикатурный герой, который выступает в картине в качестве символа того самого будущего, ему суждено выжить, завести потомство, стать локомотивом новой жизни.
В той же абсолютной степени можно отметить и паническое безумие Брусенцова. Героя, слепленного Высоцким, затягивает в воронку зла. Мертвым грузом на его плечах виснут чужие смерти и возмездие за них. Иссиня черная карта в колоде героев фильма.
Молчаливого, то ли присутствующего, то ли отсутствующего, Андрея Некрасова тоже мечущимся не назовешь. Но он куда сложнее по своему внутреннему миру. В его ясных глазах и светлых прядях волос есть какая-то невероятная чистота, ценность. Он как сокровище, за которое мы подспудно переживаем. Это более думающий, нежели Карякин, напевающий свою грустную песенку, размышляющий герой. Он как раз таки олицетворяет золотую середину — не белый, но и без промытых красным вином революции мозгов — не до конца красный. Обычный парень с камерой. Только не смотря на эту обычность, именно Андрей — настоящий лидер и человек не лозунгов, а поступков. Он принимает решения, иной раз встающие камнем поперек течения. Решения не логичные, но единственно верные, спасительные. Здесь как раз пример сложного человека в лучшем смысле этого слова, нам эта сложность приятна и интересна. Некрасов — это все то высокое и живое, что есть в нашем народе. Это и творческая, и умственная составляющая — способность впитывать, учиться и при этом обладать волей, крепостью духа. И потому — закрадывается вопрос, а так ли оптимистичны авторы фильма, коль скоро дают право идти дальше Карякину, а не Некрасову? Действительно ли светлое будущее ожидает нас в руках вот таких Карякиных?
Картину, на мой взгляд, испортили и чуть было не погубили идеологическая цензура и недоработанный творческий замысел, желание объять необъятное. Все тот же примитивизм — хорошие красные, плохие белые. Слишком пусты и бравурны речи Карякина, слишком размыты черты всего военного противостояния под непогрешимо сладким красноармейским соусом. Лично мне не хватило деталей в жизни героев, тот же Некрасов, на мой взгляд, не раскрыт полностью, арки героя в данном случае нет. Как степной орел, который каким был, таким и остался. Остальные же персонажи — словно из немого кино, как я и говорил, чересчур выразительны, карикатурны.
Но сквозь огонь вычурного патриотизма в отдельных фрагментах создателям удалось передать истинную красоту, привести зрителя к катарсису. За счет пронзительных, подобно эпизоду с лошадью, сцен картина закрепилась в памяти и так или иначе является украшением советского кинематографа.
7 из 10