Несколько тёмных дней на исходе тысячелетияКипящий котёл, шумный и грязный муравейник, намертво закольцованный в вечном броуновском движении, заполненный до краёв суетливыми людскими душонками и самодвижущимися в бесконечно пересекающихся потоках стрит и авеню повозками — вот он, Город жёлтого дьявола, Мекка для стремящихся наверх и могила для падающих вниз. Добро пожаловать в Нью-Йорк, Сатана! Здесь можно славно зажечь и повеселиться, надкусывая Большое червивое яблоко. И пусть Синатра сколько угодно поёт свою песню про неспящий город, только здесь Дьявол обретает плоть, и на исходе тысячелетия сбываются все христианские кошмары. И вместе с медленно падающим сладким символом Нового года дни человеческие приближаются к своему эндшпилю, к негативу катарсиса.
Но всё начинается с кошмаров. Удушающими липкими пальцами они тянутся к юной Кристине, принося её в жертву похоти. Как призраки с глупыми ухмылками они твердят о предназначении: надень белое платье, невеста Дракона, он идёт пожрать твою невинность. Последний кошмар, который видел Иерихон наяву, иссушил его душу, взамен наполнив чашу горькой водой скорби и вины. Стоит ему опустить веки, кошмар возвращается — жена и дочь, как расплата за неподкупность, комната цвета крови и невозможность повернуть время вспять. Стоит открыть глаза — пустая жизнь, лишённая детского смеха и ласковой улыбки, и заряженный ствол в руке, готовый поставить жирную точку в бессмысленно драме под названием человеческая жизнь. Они не хотели быть героями страшной сказки. Да и кто захочет, когда друзья горят заживо, убийцы в рясах заносят над головой ритуальные ножи с именем Господа на устах, а двери храма не защищают даже верующих.
Хайамс не жалеет своих героев, он безжалостно отнимает у них всё, за что стоит держаться в этом мире, всех, кому можно доверять. Хоть солнце по-прежнему восходит над бетонными джунглями, заглядывая в каждую стеклянную башню, дни наступают тёмные. Коричневые светофильтры приглушают краски, жизнь тускнеет, а ночные тени становятся непроглядно густыми, словно зло, стекающееся в Нью-Йорк сточными канавами грехов человеческих, накапливается во тьме. Привнося в историю элемент детектива, окрашенного в мрачные полутона нуара, режиссёр подталкивает героя в спину, заставляя снять палец с курка и войти в поток привычной полицейской работы. Но чем дальше Иерихон идёт по следу, крошками в котором служат фотография незнакомки, пророчество безъязыкого священника и распятый на потолке мертвец, тем глубже зритель вместе с героем погружается в мир христианского апокалипсиса, сатанинских обрядов и персонифицированного зла. Плотная, густая реальность картины дышит религиозной мистерией, и Хайамс, словно хитрый фокусник, жонглирует жанрами, выдвигая на первый план то тягучий мистический триллер, то динамичный боевик. Понимая, что элемент предсказуемости исключить из сюжета невозможно в принципе, он сохраняет интригу вокруг отдельных событий, выстраивая их в такой последовательности, чтобы шаг за шагом погрузить зрителя в атмосферу неизбежности приближающегося конца сущего мира.
Герои по-разному реагируют на непостижимое. Если Кристина в ужасе прячется за церковными стенами, то Иерихон между верой и пистолетом выбирает последнее. Мир для него никогда не делился на чёрное и белое, а необходимое насилие давно стало частью работы, поэтому он не может сразу принять простоту игры. Да и кто бы смог, когда Падший, которому больше не нужен адвокат, лично приходит к тебе, чтобы искушать? Смотри, твои жена и дочь — они как живые! Чтобы вернуть их, нужно лишь самую малость: предать того, кто тебе доверился. И сердце, давно превратившееся в камень, вновь будет плакать кровавыми слезами. Задолго до Константина Иерихон пройдёт тем же путём, отвечая на угрозу адекватно, руководствуясь мировоззрением воина. И дело не в том, что христианские ценности, вроде смирения или истовой веры, не могут подарить надежду на спасение. Просто зрители этого жанра сознательно отдают предпочтение сильному герою с обычными человеческими слабостями. Ведь только такой человек, как Иерихон, вызывающий сочувствие, сострадание, но и уважение, может встать на защиту человечества и в самый тёмный час подарить крохотную надежду на спасение мира.