Огонек души, разгоревшийся в адское пеклоАх, мама, ты никогда не узнаешь, что это такое — трепетно желать заботы и ласки в его объятьях, с дрожью во всем теле таять и растворяться в прекрасной музыке, воспарять ввысь в сокровенном ожидании первого поцелуя. Потому что одиночество съело тебя изнутри, мама, потому что нет в тебе любви к ближнему. Ты никогда не поймешь, как на самом деле просто почувствовать в себе жизнь — стоит лишь захотеть. Бессмысленная аскеза, неискренние покаяния и бесконечное самоуничижение — зачем, мама? Зачем просить о чем-то бога, если он не внемлет твоим молитвам? Не внемлет, ибо не чувствуешь бога внутри себя? Я знаю, что смогу справиться сама. Твоя фальшивая вера прозрачным саваном покрывает твою животную ненависть и твое малодушие. Ты так слепа в своих убеждениях, что не можешь отличить красный от розового, а плодородное зерно любви — от гнилого семени похоти. Истинная вера, мама, — вера в самого себя. Теперь я это понимаю. И я благодарна тебе за то, что открыла мне глаза. Стоит только захотеть, и они все поплатятся. Они почувствуют на своей шкуре, что такое страх и боль. А в твоих глазах никогда не было любви, мама. И ты тоже почувствуешь…
В 1974 году еще не известный широкому кругу читателей Стивен Кинг опубликовал свой первый роман, открывший начинающему писателю дорогу к всемирной славе. «
Кэрри» — история о третируемой в школе и дома девочке, обнаружившей в себе телекинетические способности — получила внимание общественности не только благодаря не характерной для ужастика глубине содержания, но и оригинальности формы. Роман представляет собой компиляцию цитат из вымышленных газетных статей, монографий и воспоминаний, посвященных страшным событиям, потрясшим небольшой городок в штате Мэн. Экранизация Брайана Де Пальмы, увидевшая свет двумя годами позже, разумеется, не могла похвастать таким аутентичным подходом, зато стала блистательным актерским бенефисом Сисси Спейсек.
В каждом классе есть ребенок, который по тем или иным причинам не способен противостоять постоянным издевкам, насмешкам и злым подколам. И он неизбежно становится мальчиком для битья. Или — девочкой. Воспитанная в ежовых рукавицах матери, Кэрри Уайт пуглива и беззащитна. Пожалуй, нет ничего позорнее для маленькой женщины, чем звериный гогот одноклассниц, видящих ее первую менструацию — лишь один из десятков, а может, сотен актов бесконечного и беспощадного унижения. Нет ничего болезненнее для юной души, чем яд религиозного фанатизма матери, впитанный с грудным молоком. Аксиоматичный ежедневный кнут без пряника.
Но выпускной вечер — время волшебства, начало пути во взрослую жизнь. Гадкий утенок, неожиданно для всех, обернулся прекрасным лебедем. Светлые локоны, лучистым шелком нежно льющиеся по бледным веснушчатым плечам. Безупречный стан, облаченный в розовато-лавандовое платье, отражающее мягкое лунное сияние широко распахнутых глаз — глаз новорожденного, впервые увидевшего красоту окружающего мира. Благостная и счастливая, и оттого — бесконечно желанная. Вчерашняя курносая дурнушка перевоплотилась в благородную деву, в истинный образец доброты и целомудрия… И Томми успеет воочию увидеть это чудо прежде, чем почувствует роковой удар по темечку. Кинг не был бы Кингом, если бы не напомнил, что пути господни неисповедимы. Как и огромному чернокожему Джону Коффи, этому прекрасному цветку, выросшему на каменистой почве среди сорняков, предначертано увянуть, едва успев расцвести. Волосы слипнутся в потоке зловонной жижи, вечернее платье окрасится багрянцем, искреннее девичье счастье обернется сначала непередаваемым ужасом, а сразу после этого — жгучей ненавистью. Ангел станет демоном.
Видя это, понимаешь, что нет и быть не может другой Кэрри, кроме Спейсек. Тем более в римейке, безжалостным пиаром российской локализации превратившемся в кричаще-пафосный «
Телекинез». Эта бешеная энергетика, этот нерв, эта тончайшая игра на эмоциях, на фоне которых блекнет даже сильнейшая в своей жестокой правдивости роль Пайпер Лори, не говоря уже о непривычно молодом и в доску простецком Джоне Траволте.
В одной из своих прошлых жизней Кинг определенно был женщиной. Иначе не объяснить его пугающе тонкое и разностороннее понимание нюансов женской психологии. Трагическая история Кэрри и ее матери станет для Кинга первым опытом в создании череды сильных и сложных женских образов, рожденных в светлой писательской голове. В голове человека, который во всех красках покажет и материнские чувства Вэнди Торренс, и психическое расстройство Энни Уилкс, и нелегкую супружескую долю Долорес Клейборн.
Кэрри Уайт горит в аду, в этом нет сомнений. Но ирония в том, что после просмотра самым ярким воспоминанием о фильме остается не бушующее пекло праведного возмездия и даже не залитая свиной кровью с ног до головы несчастная девушка. В памяти остаются переливающиеся счастьем глаза, лучезарная улыбка и неповторимое волшебство выпускного вечера. Потому что все мы хотим помнить только хорошее.
Посвящается heavenly-sky.