Потерянные большие надежды.Непросто жить в мире современном, хоть и должно быть иначе. Цивилизация предлагает человеку все блага - от безопасности до предметной роскоши - однако он всё равно страдает. Незнакомцы под покровом ночи встречаются, пересекаются взглядами и расходятся навсегда. Кто-то решается на отношения, не представляя их возможные плачевные последствия, когда мечты казались ветрено-лёгкими, и планета могла сместиться с орбиты по одному только желанию. Влюблённость превзошла амбиции. И такое случается далеко не в первый раз, и такое случится далеко не в последний раз. Всегда скользкое чувство будет затуманивать. Одни смогут его закалить до настоящей любви, а другие так и останутся ни с чем, плача о несбывшихся больших надеждах. Как и Николь с Чарли - два неприкаянных сердца, поглощённые молодыми грёзами, с беспечной верой в собственное счастье устремившимися по шоссе судьбы в благополучие. Будучи конденсаторами молодой энергии, эти двое встретились людьми без статуса, без определяющей славы, дабы совершить ошибку миллионов, и режиссёр Ноа Баумбах её покажет. Вернее, ещё одну вариацию данной ошибки.
Такова жизнь, как бы тривиально не звучали эти слова. Люди ошибаются в любви, но никогда не научатся не допускать этих ошибок вновь. Но каждая история уникальна. Вот и чета Барберов отметилась. Она не выдержала груза собственного эгоизма вкупе с высокомерием, отчего вынуждена трещать и ломаться, убивая окружающий мир. И почему? С первых минут непонятно: крепкая семья живёт припеваючи, устами героев читаются исключительно хвалебные оды в адрес друг друга, и ощущения трагичности никак не возникает... пока по-весёлому шумные комнаты квартиры с радостным мальчишкой Генри не сменит уютное, но душное помещение с психологом в середине. А позднее причина бракоразводного процесса превратится в лейтмотив фильма, на который Баумбах даст нетипичный, но размытый ответ, многое вообще предлагая проанализировать самостоятельно. Ведь очевидно, что 'Брачную историю' и при всей стандартности явления киношной драмы на тематику расставания не получится назвать привычной. И дело даже не в разнообразии любовных историй как таковых. Просто в центре внимания люди нетипичные.
Чарли. Николь. Кто вы такие? Мифологические столпы, выделяющиеся из массы обыденности? Вода и камень, лёд и пламень? Или, может, вы - обыкновенные влюбившиеся глупцы, не заслуживающие громких метафор? Ответ недосягаем. Они сами себя не понимают, они сами себя потеряли в глубине помеси семейной и рабочей жизни, когда определение собственных чувств затмили маски. Он - театральный режиссёр, она - актриса, а они оба затерялись среди игровых образов до состояния, когда повседневность и пьеса сливаются в постановку за пределами павильонов Бродвея и пыльных закоулков Таймс-сквер. Они слегка обнажают свои истёртые рутинной суматохой души перед родными и коллегами, которые не понимают, но будут подстраиваться под ситуацию, и в процессе расставания лишатся морали. Перманентно, не окончательно, но с достаточной долей для того, чтобы развод стал триггером для цепных адвокатов, увлечённо разрушающих брак в суде перед не показываемым судьёй и после заседания. Страшно то, что на фоне событий действия юристов, пытающихся немного-немало приятельски ладить с клиентами, стоят дороже совместных разговоров супругов, встреч, попыток примириться, ведь мотив защитника измеряется исключительно наличными, он ни друг, ни враг в повседневности... И чтобы деструктировать брак окончательно, приходится нанимать этих друзей. Звучит и мерзко, и дико, особенно при вопросе 'почему?', ставшим лейтмотивом истории.
И толкового ответа на вопрос не находится. Точнее сказать, справедливого ответа. Ответа, который поможет чему-то потенциально научиться. Для того мелодрама и является одним из старейших жанров в искусстве: не для упования чужими, пусть и выдуманными, судьбами, а для возможности почерпнуть из них опыт. Жизнь слишком коротка, чтобы постоянно тратить её на несостоявшиеся отношения, тем более, когда речь заходит о женитьбе и детях. Ноа Баумбах снял, скорее, слишком точечную и конкретную ленту о судьбе двух людей, которые ищут место в пространствах жизни для распространения власти, силы хотя бы для себя. В результате 'Брачная история' выглядит экзистенциальной, чуть ли ни философской, с нереализованными задатками какого-нибудь Кшиштофа Кесьлёвского, у которой нет чётко выраженной корневой проблематики при достаточно наполненном содержании как в случае с символикой, так и с психологией. Режиссёр намекает на то, что Барберы в пылу войны за сына Генри становятся волками-одиночками. Один наряжается в классического Уэллсовско-юниверсальского Человека-невидимку, как бы намекая о сферичности себя в мире, другая - в члена 'Оркестра клуба одиноких сердец сержанта Пеппера'. Один так и будет метаться между личной жизнью и работой, другая - раскованно эмоционально реагировать на любые метаморфозы, в том числе и путём мимолётных романов. Чарли и Николь скрывают таким образом одиночество, чего негласно боятся. Потратив столько лет на бесполезное сожительство, они утратили лучшие годы, оставили наперёд старение. Нового шанса исправить может и не быть...
Но самое противоречивое, что именно для ликвидации одиночества им обоим нужен ребёнок. Как опиум наркоману или как спасение утопающему, Генри выступает мимолётной панацеей. Ради недолгой встречи с мальчиком из Нью-Йорка в Лос-Анджелес прилетает отец, чтобы утолить свою психологическую патологию и улететь работать дальше. Юридическая борьба за него вообще смешна, ибо на этих самых встречах Чарли зачастую лишний, болтается статистом и выглядит, как чужак. А матери даже не приходится его брать в аренду: хватает, когда вздумается. Генри выглядит болванчиком, бегающим от родителя к родителю по причине желания повладеть им, почувствовать кого-то рядом. Это заметно по поведению самого ребёнка, которому абсолютно наплевать на то, что творится в семье. Неважно, что произошёл разлад, что любимый папа постепенно исчезает и вообще становится неинтересной черноволосой биомассой, Генри не задаёт вопросов о событиях, не плачет, как-то по-другому неравнодушие не выражает, а продолжает жить, будто ничего не меняется. Отсюда и кино становится более аморфным, ибо показывает не трагичную историю, а продолговато-затянутое поведение предков (отличный термин для их описания) с замашками властителей, их экспрессионистские переживания. И происходит ощущение того, что данной истории и ребёнок-то не нужен. Страсть к обществу отлично нивелировалась бы другими знакомствами.
А сами супруги, кажется, ничего не потеряли, как ничего и не приобрели, просто пройдя жизненный этап. Опыт? Не в ленте: герои не меняются, а додумывать за них - моветон. Пусть замечательные актёры, режиссёр, операторы-виртуозы вводят качественное бытие: герои продолжают вести бытовые беседы с родными, препарируя их не смешными шутками и до безобразия нелепыми упоминаниями геев, адвокат Нора Фэншоу продолжит говорить о том, как судилась с самим Томом Петти, - ничего не преображается. Барберы сами становятся участниками легендарной баллады Петти - они свободно падают. И поэтому 'Брачная история' - сомнительная драма.
6 из 10.