Слабый подстрочник под классикуМы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца...
'Один день Ивана Денисовича' Александра Солженицына сегодня откровениями каторжанина. То самое скандальное произведение, которое генсек Никита Хрущёв одобрил, дав зелёный свет для просвещения масс - и застрочили печатные станки всего Советского Союза разнося правду о 'зубах Дракона' - КПСС. А спустя четыре года вдруг 'одумавшаяся' власть - благо, что Царь и бог 'Кукурузных полей' был в отставке, спешно ретировалась. Из библиотек изымали 'вчерашний день', вымарывали признанное как могли - чтобы духу его не было... Идеологическая диверсия! Пасквиль на строй! Удар по системе! Коммунизм из навоза? На навозе? Как такое возможно? В печь это слово. Не было. Не происходило. Выдумка. Ложь...
Русский мужик попадает в лагерь. Зона. Бараки. Часовые на вышках. Всё как положено в социалистическом раю. Десяток годков, отмерен бедолаге срок. На перевоспитание. На перековку отправлен. Не оправдался перед следователем. Не убедил власть в своей лояльности. Не нашёл аргументов для алиби. Был в плену? Уцелел? Вернулся к своим? Да. Так и есть. Счастливчик? Везунчик? Ха-ха! Как бы не так! В такое никакой Особый Отдел не поверит. От немцев 'убёг'? Живой по сугробам? Фантастика! Никак - предатель. Никак - диверсант. Завербован врагом...
Благодаря мэтру-режиссёру Глебу Панфилову мы погружаемся в круги ада 'Левиафана' раскинувшегося от Балтики до Камчатки. Так было ещё недавно. До середины 50-х годов, точно. В отличии от автора, перед зрителем не только те самые злосчастные, обыденные сутки, от подъёма до отбоя советского зэка, но ещё и фронтовой подвиг с подбитыми танками, плен с ужасами минного трала, радость встречи со 'своими'. Портрет героя во всей красе, так сказать.
Всё дано нам. Всё рассказано. Всё и показано. Как было при пахане-усаче (именно так его называл Александр Исаевич 'В круге первом').
Но картине чего-то не достаёт. Ей явно чего-то не хватает. Чего? Силы слова - на мой взгляд. Куцая, лишённая глубины работа оставляет противоречивое впечатление. Да, Филипп Янковский (Иван Шухов) старается в роли главного персонажа. Он астеничен до крайней степени дистрофии. Органикой физики - полная схожесть. И только. Я не почувствовал в нём - Ивана Денисовича. Того самого. Автор меня не убедил. Отчего к нему такое уважение? Окружающих. По имени и по отчеству. То что тянет лямку за двоих, за троих? Где это в картине? На кладке кирпичной? Но, согласитесь, этого мало. Этого явно не достаточно? То что очередь занял а каптёрку? Не впечатляет...
В 2006 году Глеб Панфилов снял сериал о ГУЛАГе 'В круге первом'. Персонажей - тьма. Звёзд, больших и малых - россыпь. Тема - раскрыта, как говорится, 'от и до'. Но от сериала тогда остался осадок. Знаете какой? Создалось впечатление, что все те люди, не срок отбывают в мученичестве судеб прибывая, а как будто бы проводят время на курорте. Путёвки им выданы насильно, без их желания и они - тяготятся... страдают... но, терпят... и, между делом, как во дворе мужики раньше - 'козла забивают' в праздности. Верно? Евгений Миронов (Глеб Нержин) тогда просто 'колокольчиком' счастья заливался в звоне. Из сцены в сцену. А чего отчаиваться? Приключения Тома Сойера разыгрывал... Какая ещё трагедия? Что касается Алексея Колубкова (Лев Рубин) - просто раздражал пародийностью на книжного светоча... Первокласник в роли студента-выпускника. Никак не меньше. Смех, да и только... К чему это я? Да всё к тому же. Нынешний 'Иван Денисович' - это очень-очень слабый подстрочник под классику. Без души. Без осмысления. Поверхостный.
Штрихи, необходимые картине в зарисовках отсутствуют или невнятны. Карцер, к примеру, страшное место, чулан ледяной на десять суток исправления, почему штабелями 'жмуриков' не раскрасить? И слов никаких не надо за кадром в пояснение. Обтянутые кожей скелеты в синеве инея скажут больше о режиме Государевом... Боль и страдания того 'парня' на экране мы, собравшиеся в зале должны прочувствовать, разделить. Чтобы дрожь, чтобы защемило, чтобы заплакало всё внутри. Иначе нельзя. Здесь - иначе нельзя. А этого автору 'дать' и не получилось. Не смог? Не захотел? А может быть побоялся? Побоялся...
'Взять' к примеру 'Затерянный в Сибири'(1991) Александра Митты. Там лагерь со всеми 'красотами', здесь 'те же широты' Родины. Но как же они отличаются... Там и тогда, что не персонаж, что не диалог, всё в десятку, тут - в молоко, мимо... Холодеешь от того ужаса до сих пор. А пересматривать - так вообще не возможно. Ибо реальность, распахнувшаяся там, не захлопывается. Она живёт, пугая реальностью очевидности тех дней. Один раз ужас обозреваешь - и ты его пленник на век. А здесь? Да что говорить...
Очень жаль. Извините, конечно. А может быть время 'настоящего', того самого Ивана Денисовича, ещё не пришло? Ещё лет через 50-70 сделаем попытку? А? Возможно? И тогда уж без всякой лакировки поверхностности? Да? Из стражи, когда никого не останется на свете...
...И не веря ни сердцу, ни разуму,
Для надежности спрятав глаза,
Сколько раз мы молчали по-разному,
Но не против, конечно, а за!
Где теперь крикуны и печальники?
Отшумели и сгинули смолоду…
А молчальники вышли в начальники,
Потому что молчание — золото.
Промолчи — попадешь в первачи!
Промолчи, промолчи, промолчи!
... что-что? Бюджет у картины 170 миллионов? Ой-ой-ой! Не смешно! Грустно.
3 из 10