Первый большой или же дебютный полнометражный фильм Ларса фон Триера и фронтально повернул режиссёра к той самой Европе, и засветил внутри фестивального движения. Успех, прежде всего языковой, поскольку особенный удар пришёлся на часть визуальную и атмосферную, привычный нарратив в «Элементе преступления» практически отсутствует, лишь формально придерживаясь выбранной линии сюжета.
Всё остальное решают вопросы откровенно метафизические и далёкие от понимания, но близкие к ощущениям. Трёклятое подсознание, работающее по абстрактным мотивам, имеет визионерское основание. Гипноз, проходящий жирной линией через трилогию «Е» (не самую обоснованную на мой взгляд из всех триеровских трилогий), основательно размывает грани реальности, в которой разворачивается история. Вот только фон Триер в данном случае не говорит, а рисует – абстрактное искусство выражается в тёмно-жёлтых, перекликающихся с чёрным, красках, некой кислотной ржавчине, и через всё это ответы на подсознательные вопросы и выводятся, как пульс через разбитые окна.
Очень удачно в этой тематике взята детективная канва, следователи и серийные убийцы, которая приводит подсознание в движение и которая наиболее ярко может выразить перерождение одной личности в другую, самозахват иного человека. Безусловный европейский нео-нуар, опробованный Триером, позволяет вести диалог героя со зрителем, оправдываясь и пытаясь себя изобличить. При этом, говорить внятно и естественно он не может, сознание поделилось на картинки и символы, которыми режиссёр впоследствии и оперирует, пытаясь выдать историю за визуальный пазл.
Купание «Европы» в грязевых ваннах видится здесь фрустрированной по сравнению с той же «Эпидемией», где материк или же по-триеровски ограниченная общность разваливаются значительнее и показательней. Проблемой, конечно, является личность, которая ходит по уже созданным руинам, при этом, сколько бы не старался режиссёр показать воздействие этих руин на личность, его нет как такового – герой расщепляется независимо от полотна, находящегося перед ним, за спиной, под ногами и вдалеке, куда направление движение его психических страхов. Тут же решается основной вопрос, выделенный в наименование ленты – «элемент преступления». Без чего невозможно совершения криминального акта, мотив то будет или же самое орудие? Ответ кроется в том самом человеческом подсознании, где привычное полотно приобретает иной окрас, иную разрушенную реальности, и скорее само влияет на распад территории жизни в территорию греха.
По крайней мере, Триер в таком случае ещё не манипулятор и не элемент деструктива. Пока это резкие экивоки в сторону киноискусства с её привычной структурой и областью неосязаемого/воображаемого. Этакий клаустрофобный концерт для человека с привычным разделением на плохое и хорошее. Только находящийся сам где-то посередине. Недосказанным.
16.5.2018