Иногда в мою голову приходят плохие мысли, но я в этом не виноват. Они приходят без спросу. © Юз Алешковский, «Кыш и Двапортфеля»«Записки Пирата» — работа одновременно неожиданная для 1989 года, когда она была выпущена, и вместе с тем очень типичная, содержащая приметы своего неопределённого невесёлого времени. Стилистически «Записки» мало отличаются от мультфильмов «Весёлой карусели», пока речь не заходит о сценарии, который… в общем, поначалу производит точно такое же впечатление — милая собака приехала на дачу и там рассказывает о своей весёлой жизни. А потом внезапный поворот и печальная, практически экзистенциальная концовка, когда собака лежит, грустит и думает, зачем она живёт, а хозяева недоумевают, что с их пёсиком не так. И — внезапно — всё. Никаких выводов, никакого жизнеутверждающего поворота, радостного осознания «хе-хей, я существую для того, чтобы дружить с моим хозяином, Мальчиком!», или «да какая разница, главное, что я люблю и любят меня! Дача, щастье, лето!». Даже близко ничего подобного. Это обосновано с точки зрения исторической ретроспективы, когда вспоминаешь, что 1989-й — это, в общем, самый пик перестройки, предел агонии умирающего СССР, и если ты не из тех, кто готов нести знамя революции и молодёжного бунтарства, то ты напуган и не понимаешь, что происходит… но, согласитесь, это мало вяжется с традиционными представлениями о детской советской анимации.
Кстати, за сценарий, превративший милый, но, увы, довольно банальный мультфильм о пёсике в экзистенциальную драму, надо поблагодарить Сергея Лукницкого — человека, который известен не столько своими сценарными работами, сколько журналистско-правоведческими, и который считал делом своей жизни реабилитацию Николая Гумилёва. Кстати, об этой теме: именно в 1989-ом году в январе выходит постановление ЦК КПСС «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов». Совпадение? Да. Но какое же, блин, символическое.