«Мистер Холмс»: Невидимая история.«I was given a small chest containing the Watson stories, none of which I`d ever actually read. They were, as John always described them, penny dreadfuls with an elevated prose style.»
Уже вписавший собственное имя в историю кинематографа экранизацией бестселлера, франшизой «Сумерки» и повествующей о Джулиане Ассанже, не вселенском разоблачителе, но человеке, отчаянного пытающемся найти взаимопонимание со своим другом Даниэлем, «Пятой властью» Билл Кондон обращается к классике европейской литературы. «Мистер Холмс» не просто рассказывает еще одну историю о детективе Шерлоке Холмсе, а представляет собой художественное эссе об одиночестве, порожденном интеллектом, и оппозиции понятий «счастье» и «ум».
Появившийся на страницах «The Strand Magazine» за 23 года до наступления 20-го века герой с неотъемлемыми деталями в виде охотничьей шляпы и курительной трубки, чьего спутника звали Джон Ватсон, а основной метод детективной работы носил название «дедукция», становился и предметом академических научных исследований, где рассматривался как один из элементов формирования современной культуры детективного жанра, и объектом спекуляций культуры массовой, превращающей Шерлока Холмса почти в карикатурного персонажа, но иногда, впрочем, и придающей характеру реалистичность и пронзительность (как, например, в сериале «Элементарно»). Роман же «A Slight Trick of the Mind», положенный в основу сюжета «Мистера Холмса», имеет дело не с расследованиями и твистами, а с рефлексией о ценности великого ума и ценой которую платит его обладатель за надменность и дерзость, являющимися следствием превосходного интеллекта.
Для читателя оригинального произведения Митча Каллина некоторые различия между оригиналом и кинопрочтением от Билла Кондона будут очевидны, но в целом фильм не вносит кардинальных изменений в первоисточник, исключительно акцентируя пиковые моменты драматизма и не более того. Возможно, фабула романа и не нуждалась в использовании такого поп-персонажа как Холмс, но нельзя отрицать наличия особой эффектности от того, что одинокий старик, живущий в Сассексе с экономкой и ее юным сыном, страдающий в равной степени и от деменции, и от неумения завязывать отношения, это сам Великий Детектив с экзотическим именем Шерлок.
«A Slight Trick of the Mind» и, соответственно, «Мистер Холмс» сочетает прямолинейность и простоту буквального повествования с формальной сложносочиненностью и подтекстом, достойным отдельного рассмотрения. Каллин, а вместе с ним и Кондон, рисуя портрет дряхлого 93-летнего старика, в былые времена блиставшего в лучших гостиных Лондона, а теперь вынужденного писать имя собеседника на манжете, чтобы оно не стерлось из памяти подобно большинству событий той жизни, где квартиру под номером 221B с ним делил доктор Ватсон, неожиданно приходит к размышлениям о ценности искусства и вечности, которой подвластна даже смерть.
Да, формально «Мистер Холмс» включает сюжетную линию о расследовании; да, его статус героя в качестве детектива, мастера дедукции неоспорим. Но, стоит только дать себе труд воспринимать происходящее на экране как аллегорию, и физическое, и что более важно — интеллектуальное угасание Холма, перестает быть трагедией, а юный Джордж, помогающий присматривать старику за пчелами, это никто иной, как сам зритель, или если более абстрактно — условный собеседник автора. Искусство творит бытие, оно держит за руку Гектора из «Любителей истории» Алана Бэннета, и его с особым изяществом воспевает «Мистер Холмс», используя для достижения цели фразы вроде «художественная литература — это пустое», «невидимые истории», произносимые выдуманным персонажем Холмсом, а оттого теряющие свою негативную окраску и придающие ироничность труду Митча Каллина.
Сценарист Джеффри Хэтчер, пока не добившийся неоспоримых карьерных успехов, хотя в целом преуспевает в переводе романа Каллина на киноязык, но общий сценарный рисунок «Мистер Холмса» имеет несколько пусть и небольших, но заметных внимательному зрителю помарок. Во-первых, Хэтчер крайне топорными являются краткие, буквально в несколько секунд, вставки, повествующие о трагедии Хиросимы и Нагасаки, ничего не добавляющие к сумме смыслов фильма как такового. Не отрицая важности темы Второй Мировой, все обращения к ней сделаны со всей очевидностью исключительно ради самого факта их наличия. Второй недоработкой выступает финал картины не как завершение истории, а непосредственно его воплощение на экране. Не делая спойлеров, можно сказать, что сценарист не уловил разницу между изяществом печатного слова и его конвертацией в формат 16:9, необходимо требующей некоторых правок и адаптации литературы.
Но, помарки Хэтчера ничто в свете полного обозрения великолепного «Мистера Холмса». С солидным актерским составом и визуализацией, одновременно удовлетворяющей и запросам любителей паточно-сладкого идеального стиля сказок студии Disney и поклонникам независимого кино, для которых «Мистер Холмс» имеет несколько долгих и немного, совсем чуть-чуть необычных ракурсов. Каст-лист фильма, возможно, и не впечатлит тех, кто измеряет актерский талант количеством «Оскаров» и посвященной персоне глянцевой прессы, все прочие же сочтут необходимостью посмотреть картину, уже исходя из наличия в соответствующей графе имен не только Йена МакКеллена, но Роджера Аллама и Филипа Дэвиса.
Если принять в качестве критерия успешности работ, так или иначе посвященных Шерлоку Холму, способность автора выделить и проинтерпретировать основные черты характера героя, то «Мистер Холмс» в высшей мере успешен. Пусть такого Шерлока Холмса нельзя было вообразить, но на экране именно он. Но, обойтись исключительно аргументом в виде понимания автором идей Артура Конан-Дойля, для того, чтобы признать ленту/роман действительно привносящим в пространство смыслов нечто новое, было бы недостаточно. И заочный тандем Каллина и Кодона предъявляет финальный аргумент в виде не просто непрямолинейного, но доминирующего все прочее, обращения к зрителю с призывом осмыслить феномен обладания высоким IQ, и тот очевидный и невероятный факт, что вопросы вымысла, реальности и действительности в контексте искусства крайне дискуссионны, а порой и вовсе бессмысленны — Шерлок Холмс умер, да здравствует Шерлок Холмс!