Охота на гангстераФильма Майкла Манна с не со всем простым названием 'Heat' (что точнее всего будут перевести как преследование, о чем будет сказано позднее) за прошедшую четверть века стал не просто культовым, но каноническим, хрестоматийным криминальным произведением. Его почитают критики, обожают зрители, о нем ходят легенды и чем дальше, тем больше ему поклоняются. И самое интересное, что действительно - есть за что же. А за что же именно и можно сейчас разобрать по порядку.
Сюжет картины крайне необычен и можно даже сказать сложен. Номинально, мы видим тут своеобразное противостояние гениального полицейского и не менее гениального преступника. Оба настолько хороши и несравненны в своем деле, что в конце концов начинают уважать один другого и чувствовать в сопернике что-то близкородственное. Вот уже весь внешний мир перестает для них существовать, сузившись до прямой красной линии, линии нападения, на другом конце которой тебя ожидает твой самый лучший друг и самый страшный враг, в котором ты найдешь очень многое от самого себя. Сразу отметим, что прямого контакта между персонажами де Ниро и Пачино в фильме практически нет. Кульминацией их взаимоотношений является сцена в кафе, где они мирно беседуют за чашкой кофе о жизни, судьбе и своем предназначении. Между тем практически девяносто процентов остального хронометража отведено их личной жизни...которой нет. Манн настойчиво и неустанно выстраивает вокруг героев своеобразный мир, заполненный пустотой, вакуумом. Ему очень важно показать, что для таких персонажей, который бегут по самой грани бытия, ежесекундно рискуя упасть по ту его сторону, вселенная абсолютно пуста. Более того, он выстраивает эту концепцию с таким упорством, что не будет ошибкой сказать, что Схватка является в большей степени не криминальным боевиком, а экзистенциальной драмой человеческого существования в принципе. На этой, первой идеологической подоплеке и следует остановиться подробнее.
Итак, два героя, которые существуют в одинаковых условиях и обстоятельствах, представляют два разных к ним подхода. Де Ниро - волк-одиночка, стоик, придерживающийся твердых и непреложных принципов полной изоляции. Он понимает, что любое его неверное решение, случайная ошибка, допущенная ли по невнимательности или усталости приведет к тому, что разверзшаяся бездна утянет в себя не только его, но и всех тех, кто ему дорог и к кому он привязан. Он сознает, что его противозаконная деятельность является судьбой, налагающей ряд обязательств, одним из которых является безоговорочное одиночество. Собственно, сама по себе история завязывается именно в тот момент, когда он преступает это правило и начинает желать чего-то иного (тут конечно же, кроется его фатальная ошибка, ведь его бытие и счастливое совместное существование с кем-то не могут пересечься априори как две параллельные).
Пачино же, напротив, вновь и вновь предпринимает безуспешные попытки к созданию семьи. Ведь он служит на стороне закона и формально принадлежит к так называемым обычным людям. Но при этом, конечно же, его звериные инстинкты охотника не позволяют ему забыться сладким сном обывательского существования. Главным для него было и остается одно единственное занятие - 'преследование', для которого все прочие являются только фальшивыми декорациями. Поэтому Пачино, можно сказать, еще больше оторван от общества, ведь он не получает крупных барышей, как те, за кем он гонится, он не видит себя гением, обманувшим систему. Но напротив, его героизм в том, что он простой ремесленник, исполняющий свой долг и при этом держащийся рамок приличий и границ типичного социального бытия. Грубо говоря, нагрузки на его экзистенцию кратно выше тех, что выпадают на долю де Ниро, поэтому даже на афише фильма он символически выделен крупнее и выше своего оппонента, хотя формально это схватка между двумя равноположенными началами.
Второй важнейший момент идеологии фильма заключается в том, что само по себе противостояние является для героев не просто сопутствующим по отношению к основной деятельности обстоятельством, но, напротив, именно эта борьба и является окончательной целью этой самой деятельности и вообще, всей их жизни в целом. Эта смертельная игра, в которой проявляется весь ум, вся решительность, смекалка, ловкость, хитрость - именно то самое событие, ради которого и длится само их существование. Это событие с большой буквы С, просвет в непроницаемой тьме бытия, обстоятельство, позволяющее обоим героям понять, что только в это самое мгновение высшего риска 'на гребне волны' их жизнь обретает полновесность, цельность и законченность. Грубо говоря, только тогда полностью исчерпывается и реализуется их сокровенное Я. Поэтому герой де Ниро испытывает даже внутреннюю потребность идти на дело, имея на хвосте самую крутую ищейку Америки. Он бессознательно чувствует, что наконец-то нашел зеркало для собственной экзистенции и именно через него может найти путь либо к настоящей жизни, либо, что куда более вероятно и достойно, к настоящей смерти.
Однако идеологическая составляющая двумя данными атрибутами не исчерпывается. Учитывая целый ряд превосходнейших второстепенных героев, Манн создает настоящую космогонию переплетающихся судеб, у каждой из которых своя траектория уникального одинокого пути. Но останавливаться на представлениях первоклассных вторых ролей Килмора или Сайзмора не приходится, т. к. просто необходимо отметить главнейшее достоинство фильма - его уникальный натуралистический стиль.
Весь фильм представляет из себя законченное почти документальное кинополотно про грабежи и убийства. Все тут выглядит именно так, как должно выглядеть в реальном времени. Пули, выпущенные по движущейся мишени из автомата попадают в цель с частотой не более пяти процентов, полицейские операции задушены бюрократией, грабители действуют максимально продуманно и аккуратно, более того, совсем не 'по-киношному'. Но больше всего поражает выстроенный де Ниро цельный, монолитный персонаж антагониста-грабителя. Его речь, движения, мимика - буквально все подчиняется единой воле разума, стоящего на противозаконной службе. Он не произносит не одной лишней фразы, его пластика словно у гениального танцора, берегущего энергию в каждом своем действии. Он предвидит и понимает все кроме одного - самого себя и собственной души. Кажется именно это - собственные чувства, которых он всегда чуждался, стали для него последней и самой каверзной загадкой, под которой рухнул весь замок воздушный бытия.
Что же касается манеры подачи и стиля, она невероятна, в особенности по современным меркам. 'Схватка' - один из тех великих фильмов безвозвратно уходящих в прошлое, в котором гениально выстроенный, медитативный ритм повествования, само сердце картины, мог позволить себе прорываться исключительными, искусно выстроенными, эстетично и технически безупречными экшн-сценами, которые органично вплетались в ткань повествования, создавая катарсис, о котором современный зритель не может даже мечтать. Ну и конечно, с идеологической точки зрения фильм выходит на пласт проблем и философских вопросов, которые касаются каждого, главный из которых - что значит жить 'правильно'.