Параллельная РоссияСильный фильм, философия которого простирается гораздо дальше выяснения отношений старообрядцев с внешним миром.
Старообрядческий мир в фильме показан достаточно ёмко, метко и последовательно. Как старообрядец и специалист по старообрядческой культуре не могу не отметить дотошности в изображении
древлеправославного менталитета. Социальное измерение старообрядчества таково: Россия испортилась, последнее православное царство повредилось, Третий Рим ушёл под землю. Но остались сами староверы — как они сами себя называли,
«древлей веры христовой остальцы». Если кому-то интересен Раскол и история староверия, информацию можно найти в два клика мышкой — здесь речь о другом. Староверы ощущали себя последними носителями христианства, последним бастионом Третьего Рима. Ещё чуть-чуть — и всё, Светопреставление. Антихрист уже воцарился в мире сем (по мнению староверов-беспоповцев) или уже близ есть, при дверех (староверы-беглопоповцы). Поэтому надо ревностно хранить то, что осталось от предков и постараться не «заразиться» при общении с еретиками, отступниками, богоборцами. А лучше всего от них уйти. «Христиане всегда отступали, когда было, куда отступать.» Рассея большая, они дошли до Дальнего Востока, до Аляски добрались. Староверам было свойственно интуирование духовной энтропии: Божественной благодати почти не осталось в мире, поэтому грехи, вольные и невольные, наносят непоправимый урон. Нет больше той печки, у которой можно было бы согреться, поэтому шубу запахнуть посильнее.
Ещё староверы больше традиционалисты, чем христиане, это в них особенно ценно. Конечно, речь идёт не о современных городских кентаврах, а об истинном, дремучем старообрядчестве. Именно благодаря своей дремучести, дикости (с точки зрения «просвещённой» Российской Империи) они сохранили самые древние и вечные основы русскости и традиционности. Сохранили ненамеренно, пропитав христианской догматикой и аскетикой. Получился
«старовер» как имя нарицательное.
В фильме замечательно сопоставлены два мира: древлеправославно-дремучий и декабристский-просвещённый. Оба — антигосударственные, но идущие и ведущие в диаметрально разные стороны. Оказывается, бунта и противления недостаточно — нужен конструктивный базис, который у залётного каторжанина отсутствовал идейно, а у староверов — эмоционально. Каторжанин любил людей, не зная зачем. Староверы ненавидели людей, чётко зная, почему. Только деревенский настоятель да прибившаяся любушка проявили человечность, из за чего и сами пострадали и всё своё диковинное местообитание порушили.
И ни один из проектов не выжил. Декабристы-либералы привели только к укреплению ненавистной им Империи и подспудному пробуждению тех социальных сил, от которых бы Пестель с Муравьёвым долго отплёвывались, попив с ними из одной посудины. Хотя сами эти силы нередко любили проводить свою генеалогию от совершенно чуждых им и декабристов, и петрашевцев, и прочих фантазёров.
Староверы свою «параллельную Россия» аккуратно довели до СССР, чтобы там она была триумфально разворочена индустриализациями, коллективизациями, телевидением и микрорайонами. Эти силы оказались эффективнее, чем все «противораскольничьи» миссионеры имперской Церкви. И теперь только этнографы самозабвенно ковыряются в рисунках на кафтанах и сарафанах. В пространстве идей и менталитета ничего не осталось от древлеправославного христианства. Причина? Именно такие вот встречи, как были показаны в фильме.
Теперь о втором дне. В 1991 году Трегубович отметил цивилизационные процессы, с которыми столкнулась его советская Родина; одни оказались на месте староверов, другие — на месте каторжника, третьи — на месте императорских следователей, четвёртые — на месте безбожников-выкрестов, предавших свою старину и культуру.
Кроме того, подняты очень важные этические процессы любви к человеку абстрактному и человеку конкретному, ближнему моему и высшим принципам, если они друг друга исключают. Поэтому «Хмель» — больше, чем историческое кино. Это очень недооценённый, глубокий и заставляющий думать фильм; фильм о нас и о каждом.
9 из 10