Неужели Вы не были в Лондоне, сэр?Какие сны в том смертном сне приснятся
Когда покров земного чувства снят?
Место и время действия — викторианский Лондон, с его промозглой сыростью и туманностью, просторными, неуютными домами и убогими каморками, мраком и потусторонним ужасом, караулящим на каждом углу. Город, населенный, с одной стороны, аристократами, прячущими за изысканностью одежд и манер истерзанные и поруганные души, черные семейные тайны, слабости, скорби и пороки, с другой стороны, нищими и шлюхами, искалеченными и чахоточными. Таковы антураж и атмосфера сериала
«Penny Dreadful» (он же
«Ужасы по дешевке», он же
«Страшные сказки», он же
«Бульварные ужасы»). Название требует отдельной ремарки: оно очень удобно для создателей, так как может оправдать любую банальность в сценарии, любую предсказуемость сюжетных ходов, ведь это всего лишь разновидность низкопробной литературы, получившей распространение после промышленной революции (как раз в это время и происходят события сериала). Эти брошюрки с мрачными и грязными историями, выставляющими напоказ всё самое худшее, что есть в человеке, были по карману любому, отсюда и их название. Но, к счастью, оправдывать сериал приходится нечасто, так как он вполне самобытен, интересен и оригинален. Мы несколько раз наблюдаем отсылки к этому литературному жанру: спектакли в театре, ставящем подобного рода произведения, Ван Хельсинг, беседуя с Франкенштейном, ссылается на эти тексты, как на главный источник информации о вампирах.
Главная особенность, делающая этот сериал, — его запредельная эклектичность в абсолютно постмодернистском духе. По лондонским улицам и гостиным разгуливают доктор Франкенштейн со своими детьми, Дориан Грей, уже упомянутый Ван Хельсинг, Мина Мюррей. Стоит отметить, что все они вполне уживаются (хотя и не очень мирно) и органично смотрятся, каким бы диким и сомнительно-специфичным не казался этот литературный коктейль. А вот похвалить за оригинальность и богатство смысловой палитры идейную эклектичность врядли получится: католицизм, древнеегипетская и скандинавская мифология, Таро, эстетизм, поэзия английских романтиков сдобренные вампирскими историями упорно не хотят складываться в общую картину и служить одной цели, хотя по отдельности каждая ассоциация упомянута к месту и каждая концепция разработана в меру тонко и интересно. Все это местами грубовато вписано в старую, как мир, историю отца, утратившего ребенка и готового на все, чтобы спасти его.
Самое важное преимущество сериала — это, конечно, каст, он просто запределен. Пройдемся по нему.
Ева Грин в роли Ванессы Айвз. Эта странная (в лучшем смысле слова) француженка с крайне неровной актерской карьерой последние несколько лет остро нуждалась в такой сильной и яркой роли. Грин в излюбленном амплуа прекрасной, сильной, умной, но внутренне уязвимой и изломанной женщины. Прекрасная Ванесса, обладающая сверхъестественными способностями, мучительно и отчаянно сопротивляющаяся потустороннему злу, которое стремится ворваться в этот мир, параллельно завладев ее душой. В гениально сыгранных сценах безумия
Ева Грин заявила о себе, как о достойной наследнице великой Изабель Аджани. С образом Ванессы для меня связано очень американское, ханжеское и совершенно мне не близкое отношение к сексу. Ни одного столкновения с темными силами не обошлось без полового акта, и почти ни один половой акт не был актом любви или страсти, только как способ соприкосновения со злом.
Джош Хартнетт в роли Итана Чандлера хорош, убедителен, но сказать особо нечего, так как герой хоть и центральный, но не очень яркий и впечатляющий. Тем не менее в амплуа ищущего свой путь в жизни, запутавшегося человека, и стороннего наблюдателя, и романтического влюбленного он очень убедителен.
Тимоти Далтон блестяще исполнил роль сэра Малькольма Мюррея, бесстрашного искателя приключений и путешественника, скорбящего о дочери, в котором постепенно проступают то слабость и порочность Кроноса, пожирающего своих детей, то измученность человека, раздираемого угрызениями совести. Цитирующий Джона Китса, фамильярно глумящийся князь тьмы в его исполнении не менее великолепен.
Невозможно не отметить блестящую работу
Рори Киннера. Сам образ Создания Франкенштейна выписан очень тонко, богато и неоднозначно. Монстр, чья душа ожесточена предательством и мучениям, не потерявший способности испытывать любовь и благодарность.
Есть и ужаснейший прокол — это Дориан Грей. Для меня загадка, как эта роль могла достаться актеру, не блещущему ни талантом, ни красотой, ни хоть какой-то обаятельностью. Я понимаю, что второго
Хельмута Бергера, возможно, единственного, кто стопроцентно подходил на эту роль и был в ней стопроцентно органичен, так как обладал сверхъестественной красотой и великим лицедейским даром, никогда не появится, но даже
Бен Барнс был более уместен, хоть и не всегда убедителен.
Также отдельного восхищения заслуживают прекрасная операторская работа и отличное музыкальное сопровождение.
В итоге —
7 из 10