Все деньги мираПретензий к «Пятидесяти оттенкам свободы» Джеймса Фоули, как и ко всему циклу в целом, можно предъявить сколь угодно много, тут уж каждому своё – но основополагающая для меня, пожалуй, в том, что в происходящее просто не веришь, настолько это самое происходящее старается пощадить твои чувства во всём. «Быстрая езда и охота волнуют сердце», но не в данном конкретном случае – в «Оттенках» это самое волнение сердца сдвинуто на самые дальние позиции. Секса много, но он столь необязателен и сумбурен, будто боится тебя ненароком возбудить, гонка с участием «Ауди» ощущается словно ралли пенсионеров на креслах-каталках (и куда на трассе без лесовоза, так уж с «Пункта назначения 2» повелось), а финальный конфликт настолько стремительно разрешается, что не даёт даже шанса по-настоящему поволноваться за его участников. Также было и в предыдущих частях, когда как угрозу благополучию героев, так и её нейтрализацию можно было пропустить, просто моргнув невовремя. Даже из «мексиканских» сюжетных поворотов, коих в избытке, создателям не удалось извлечь драматический и эмоциональный максимум.
Но отчего зрительский пульс всё же учащается, так это от демонстрации бесстыдного, разнузданного… богатства, всех этих плакатных изображений «заводов, газет, пароходов» и интерьеров из разряда «чтоб я так жил». Интересно, что именно в третьей части один из сюжетных твистов, овеянный легчайшей идеей двойничества, позволяет задуматься о том, как деньги Грея способствуют подмене понятий, как внешний лоск по щелчку пальцев превращает в глазах окружающих нелюдимого садиста в стильного доминанта, мужественного самца, достойного того, чтобы присмотреться к нему повнимательней.
Если говорить предметно, то третья часть всё же эмоциональней предыдущей (но менее интригующая, чем первая). И о чём-то она всё-таки говорит – о любви, уважении, смене ролей в браке, примирении с прошлыми ошибками и нынешним статусом, желании построить гармоничные отношения, но всё это разбивается об отсутствие сопереживания, интереса к истории от всех к ней причастных. Дакота Джонсон и Джейми Дорнан справляются со своей работой, но всё равно теряются в дорогих декорациях, кажутся лишними на этом празднике чужих сексуальных фантазий.
Логично, что именно в третьей части скандальная «позолота» окончательно осыпается, Дорнан убирает в шкаф не только костюмы, но и рубашку (чем напоминает Джейкоба из одной небезызвестной саги) и больше не стесняется своего доброго лица, отчего, возможно, и играет немного лучше. Возможно, в пользу утверждения на роль Кристиана именно Дорнана сыграло как раз восприятие продюсерами истории в перспективе – с более фактурным и «злым» актёром в роли Грея его эволюция выглядела бы ещё менее правдоподобно.
И всё же на титрах обнаружить себя захваченным ностальгическим порывом не так-то легко, несмотря на сентиментальную клиповую нарезку в финале – слишком мало воспоминаний связано с этой историей, сляпанной на коленке за три года, слишком силён запашок коммерции и эксплуатации, даже и эксплуатации «сумеречного» «доброго имени». Вообще же, говоря о событийности и эмоциональности всех фильмов франшизы, хочется процитировать классика: «И, может быть, многие из женщин, глядя на эту картину, хотели бы плакать, но не могут и должны смеяться», хоть и «сердца их щемит тоска». Хотя, надо признать, третья часть веселит не только своей нелепостью (хотя откровенно глупого в ней не так уж и много), но и парой-тройкой действительно удачных шуток.
В целом же франшиза напоминает тот самый викторианский особняк, который герои собираются перестраивать в стиле хай-тек, но ограничиваются в итоге реставрацией. «Это наш будущий дом», замечает Анастейша Грей архитектору, призывая сохранить «менее вызывающую и более респектабельную» постройку, куда она с мужем планирует переехать, и это единственный, но решающий аргумент, побивающий все плюсы современного стиля со всей его экономичностью, сталью и панорамными бассейнами. И этот диалог, возможно, куда более показателен и метафоричен, чем кажется на первый взгляд. БДСМ, наручники и плётки, доминанты и сабмиссивы, секс по договору – это всё, конечно, поблёскивающее напыление и интригующий хай-тек, но что может быть лучше не очень-то скромного обаяния буржуазии и приструнённого мужа с тобой под ручку? Ведь «нам с этим жить».