'Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно'В своей Нобелевской лекции И. А. Бродский достаточно подробно раскрывает тему спасения через эстетику и, в частности, через хорошую литературу. А что, в конце концов, есть рай, как не окончательное спасение?
Некоторые рецензенты упрекают Кончаловского в какой-то стерильности пространства картины, в недостатке, прости господи, лагерной чернухи, и прочей изнанки самой страшной войны в истории, и это, конечно, бред. 'Рай' - это сугубо антропологическое кино. Прежде всего, это фильм о людях, и уже во вторую, и даже третью очередь - о войне. 'Рай' - фильм о людях, о разных людях, и о том, почему они такими разными становятся. И это безумно иронично, но 'Рай' - это фильм о том, что разнЕе всего мы как раз в профанической плоскости, то есть - во грехе. И пока мы не перестанем отчаянно дифференцировать и разниться, ничего нас хорошего не ожидает, никакой обетованной нам не видать.
Ещё один момент, который лежит как бы не на поверхности, но безусловно важен - Смерть. Когда нам говорят о рае, мы, конечно, каждый ассоциируем его с чем-то субъективным, опять-таки РАЗНЫМ, но неизбежно положительным, и совсем забываем, что, помимо прижизненных деяний, главным билетом, который нам предстоит предъявить на входе является жизнь. Собственно, в этом наша маленькая человечья трагедия, которую очень сложно осмыслить, пока у тебя есть пульс: даже будучи благодетельным ТЫ не попадёшь на небо, потому что всё, что и есть пресловутый ТЫ, останется на грешной, враждующей, дымящейся земле. Сколько бы не появилось новых идеологий, религий, или политических систем, что бы они не обещали - всеобщее, стопроцентное благоденствие на Земле невозможно по определению; кто бы его не строил - рая нам не достичь, невозможно онтологически. Но мы можем верить. Делать что-то безотносительно хорошее, и верить. Можем даже умирать за это хорошее, и нам будет чуть менее, или вовсе не страшно, потому что когда НАС не станет, в Рай попадёт что-то другое: очистившееся, благое, достойное. Что-то лучшее, чем мы есть сейчас.