Советские патриотические фильмы: Александр НевскийЛегендарный фильм, ставший безусловной классикой советского кино. Картина, которая по мнению безусловного большинства формирует патриотические струны и прославляет воинский дух. Картина, которая будучи снятой в преддверии Второй мировой войны, по своей сути предопределила весь ход Великой Отечественной. Как к этому фильму можно относиться нейтрально? А ведь можно.
Как я полагаю, самой сложной задачей Эйзенштейна было описание атмосферы русского Средневековья. Люди совсем по-другому одевались, говорили, вели себя. И тут, если идти по пути исторической точности, то несомненно можно было придти к мрачной картине суровой безысходности, написанной в «Андрее Рублеве» Тарковским. Но ставка Эйзенштейна была кардинально иной. Тона были преимущественно светлые. Красочные одежды и военные доспехи составили одежду героев, а их речь состояла преимущественно из пословиц и присказок. Ими наполнен весь фильм. Вспомним некоторые из них:
- В дом входя хозяев не бьют.
- Другой работы нет? — А чем эта плоха?
- С родной земли, умри но не сходи.
- Русскую землю на товар меняешь?
- Вождь нужен.
Да-да. Там была именно и такая аккуратная в своей лаконичности фраза. Очевидно, что за славной фигурой Невского просматривался совсем другой, современный для тех лет силуэт. Сталин любил кинематограф и успех наполненного позитивным оптимизмом «Александра Невского» во многом заретушировал не только образ самого Александра. Перед зрителем нарисовали образ патриархального былинного правителя — сильного, побеждающего, смелого, благодушного к побежденным и нетерпимого к предателям (иудам). Кстати, опирающегося на простого русского мужика. Другими словами, зрителю был предложен образ идеального правителя и оставлена возможность самим прокладывать параллели. Что вполне предсказуемо.
Однако, меня более всего интересовало изображение средневековых баталий. Используя большую массовку Эйзенштейн практически отказался от общих планов. Не стремился он и ракурсам сверху, добавившим бы масштабности. Не случайно ведь самая зрелищная и берущая за душу сцена фильма снята общим планом — возвращающееся войско на фоне православных храмов. В моменты боя камера выделяла персоналии, акцентируя внимание на личностях. Психологически это несомненно насыщало фильм, но зрелищности тут особой не было. По сути, зрителю демонстрировали прекрасно сделанные доспехи и вполне скромных достоинств бутафорские мечи.
Так уж сложилось, что многим финальная сцена суда пришлась по душе. Перефразированная библейская цитата про «тех кто с мечом придет» очень емко сформулировала весь ход Великой Отечественной войны. Но суд над побежденными рыцарями меня глубоко опечалил. Когда добрый царь величественно глядя на пленных говорит о суде, так и хочется порадоваться за мудрость правителя. Но что же получается? По отношению к большей части кнехтов он рассуждает следующее: «- На мыло менять будем». Тут сразу вспоминается начальный посыл фильма про то, что «русскую землю на товар менять недопустимо». И если данный эпизод смотрится слишком уж ироничным, то следующее решение экранного правителя несколько удивляет. Выделяя реальных лидеров ордена он оставляет их на растерзание толпы мирно усмехаясь. Едва ли такое отношение имеет что-то общего с судом (при любых преступлениях). Да и от суда там только одно название. Властитель называет судом собственные решения.
На мой вкус, логический финал картины — это поле битвы наполненное раненными. Страдания мужчин были очень емко подмечены. Понравилось и появление лисицы, совершенно нелогичное и тем самым реальное. Но акценты Эйзенштейна оказались совсем другими.
7 из 10