Самба «внутренней богини»Вокруг нас творится колдовство — природа ищет и неизбежно находит собственные формы существования; кристаллические и органические структуры размещаются под углом в шестьдесят градусов в равностороннем треугольнике, который есть основа всего (Джон Апдайк, «Иствикские ведьмы»).
Роман Джона Апдайка «Иствикские ведьмы» лишь отчасти можно назвать благодатным материалом для экранизации. Окутанный мистическим флером на поверхности, он имеет не столь романтичную социальную сердцевину, а половина его очарования кроется в неповторимом языке автора, чувственном и осязаемом, которым он спел этот своеобразный Гимн Женщине. Перенести на экран апдайковскую атмосферу вряд ли представлялось возможным: метафоры и образы — слишком хрупкий материал, и режиссер Джордж Миллер, снявший до того апокалиптически стильных «Безумных Максов», пошел другим путем. Он сохранил основу истории, но упростил ее суть, безошибочно сделав ставку на магическую составляющую. «Ведьмы» Миллера — это фантазийная черная комедия, в которой три скучающие подруги случайно силой мысли вызывают к жизни свой сборный идеал мужчины, который оказывается вовсе не принцем, а самоуверенным богачом с отрицательной харизмой и рогатой фамилией Ван Хорн. И начинаются чудеса…
Прибитые рутиной героини — разведенные домохозяйки и многодетные матери, потерявшие радость жизни вместе с девственной плевой и статусом незамужних — вдруг переживают новое рождение. Их магические способности, дремавшие дотоле под грузом быта, высвобождаются, но главное — уставшие и разочарованные женщины находят дорогу к себе, к своей женской природе, к своему естеству. Их женственность, забытая по ненадобности, пробуждается ото сна и возвращает им полноту существования, превращая героинь в счастливых и довольных жизнью и собой дочерей Евы. Наиболее хорошо эти изменения заметны по персонажу Сьюзен Сарандон — комплексующей по поводу лишнего веса музыкантше, эмоциональная зажатость которой отражается даже на ее игре, мешая ей достичь новых высот в ее карьере. Серая мышь в очках и с волосами, затянутыми в строгую косу, превращается в раскованную страстную мадам с копной рыжих волос и манерами молоденькой девчонки. Две ее подруги, сыгранные голосистой певицей Шер и холодной красавицей Мишель Пфайффер, также переживают нечто похожее, но не так заметно. Все эти изменения происходят благодаря Дэрилу Ван Хорну, который исполняет все капризы дамочек, при этом принимая их как есть, со всеми достоинствами и недостатками, умело подчеркивая первые. А что еще нужно женщине, чтобы расцвести?.. Ван Хорн, диавол во плоти, воплощенный так же, как и этот герой, отрицательно обаятельным Джеком Николсоном, чья джокерская улыбка и безумный взгляд как нельзя к месту в этом ироничном фильме, во многом является напоминанием мужчинам, мол, вот что нужно женщинам. К слову, именно этот персонаж больше всего похож на свой литературный оригинал, «что вечно хочет зла». Есть в этом фильме еще один персонаж, который можно назвать одним емким термином — общественное мнение. Как узнают на своей шкуре новоявленные ведьмы Иствика, общество не всегда бывает лояльно, особенно, если дело касается пробуждения чьей-то внутренней богини, слишком откровенно танцующей самбу. Именно общественное мнение нарушит сложившуюся ведьминскую идиллию и станет причиной дальнейшего развития событий.
Пусть «Иствикские ведьмы» Миллера несколько потеряли в смысле как экранизация, вполовину упростившись и отчасти лишившись своей социальной остроты, и приобрели заметный налет черного юмора и попсового феминизма, но режиссеру удалось сохранить то, что было заложено в оригинале — тот самый гимн женской силе и солидарности, оду женской природе — самой удивительной и естественной магии в мире.