Интермеццо в английской жизниС мощностью шестицилиндрового «Jaguar’a E-type», от восхищения которым представители прессы вывихнули не одну челюсть на автовыставке в Женеве, «Новая волна» амбициозных режиссеров ворвалась в тесный мир кинематографа туманного Альбиона. Как плавные линии кузова британского спорткара сменили невыразительную послевоенную угловатость, так и новое поколение постановщиков всеми силами выражало протест против «аристократической» сдержанности актеров и чаепития как решение всех проблем на экране. Зрителям приелось самодовольство фильмов, превозносящих обаятельность среднего класса и напрочь лишая простого человека привилегий, выдавая ему пистолет и простодушный план по ограблению банка с заранее известным фатальным исходом.
К началу шестидесятых за Линдсеем Андерсоном закрепилась слава «сердитого» кинокритика и успешного автора короткометражных фильмов социальной направленности. Тем не менее, свою первую полнометражную работу «Такова спортивная жизнь» он воплотил, находясь на отливе «Новой волны», в 1963 году, предоставив на общественный суд итог целого движения, спелого и насыщенного энергией низов общественной прослойки. Ветер перемен замел стерильный, существующий на грани пропаганды, мир грязью стадионов для регби, а уютный английский уголок с улыбчивыми соседями унес в далекое прошлое, где ему и место, оголив дно промышленного городка с домами-черепами и рабочими без проблеска надежды на лучшую жизнь. Впрочем, шахтеру Френку Мачини (Ричард Харрис) повезло. Ирландские корни вдобавок к массивной квадратной челюсти наградили его выдающимися габаритами и претензией на лучшую жизнь. Угольная пыль променяна на привкус крови во рту, а невыносимая тяжелая работа под землей — на двухчасовое побоище в грязи ради потехи богатой публики в уютных ложах стадиона.
Кажется, что перед зрителем ГОСТовская спортивная драма про правильно найденный жизненный путь, про человека из низов, выходца из бедных кварталов, чей портрет однажды украсит маленькую комнатушку с ободранными стенами в качестве примера для подражания. Но внезапный удар соперника в голову, и, поспешно превознесенный в ранг суперзвезды, герой со свистом воздушной бомбы обрушивается на землю. Сломанный нос извергает кровяные ручьи, стекающие по ложбинам лица, а выбитые зубы пропали под грязевым покрывалом поля. В одно мгновенье гул зрителей затухает, и упорное противостояние характеров вместе с полем замещается небольшой кухней пригородного дома. Вместо обезумевших яростных лиц игроков предстает Маргарет (Рейчел Робертс) — владелица дома, где живет Френк. Однако чувство уюта не возникает, ибо она падшая женщина, мать одиночка, потерявшая вкус жизни из-за гибели своего мужа. От её отстраненного взгляда веет холодом Аляски, а любая попытка завести с ней диалог оборачивается для Френка ранами от слов. И сознание молит режиссера перенестись обратно, на поле. Уж лучше четко знать своего врага. Того, кого можно смело ударить без чувства сожаления и лишних эмоций. Линдсей прислушивается к мольбам зрителя и со снисходительной улыбкой возвращает зрителя на поле, к грязи, поту и выбитым зубам…
Нет смысла осыпать похвалой нарратив флешбеками, достаточно понять, что никакой «комнаты безопасности», где зритель мог бы спрятаться и почувствовать себя в спокойствии, нет. Ставший стандартным сегодня, прием используется с целью держать в напряжении от безысходной пустоты, непреклонно преследующей героя и его окружение. С первыми успехами на поле еще вчерашнего шахтера тонкий лучик положительной энергии врывается в этот мрачный цикл уробороса. Покупка нового «Jaguar’a», дорогого костюма и режиссерский шепот между строк «не в деньгах счастье»…Все куплено и заплачено, но в душе он остается таким же рабочим с психологией — видишь, идешь и берешь.
Если вся жизнь грязь, выглядишь грязно и этого не скрыть роскошью именитых брендов. Ненависть к высшему обществу, опорожняющегося золотыми слитками постепенно отходит на второй план, как и само регби, увядшего до размеров необходимой ложки дегтя в обмен на медовую бочку стерлингов. И режиссерский эгоцентризм в отношениях Френка со спортом до поры до времени скрывает второе дно — желание добиться расположения Маргарет и растопить лед вокруг её сердца. Но зазнайство — враг любого успешного человека — навязывает волю, что все вокруг должны, ибо он герой, а они, серая масса, никчемные слабаки.
Тот самый сломанный нос с выбитыми зубами лишь начало череды неудач и скатывания с так и не покорившейся вершины жизненных успехов. «Звезда» уничтожает себя, поедая себя изнутри, как термиты поедают деревья, теряя тем самым всякий смысл своего существования. В итоге, утративший надежду и цель, символизм номера «13» на его форме становится отражением фиаско, как в жизни, так и в спорте. Спортивная пресса таких людей ставит под общий ярлык «проспект не оправдал надежд» в маленькой заметке на последней странице снизу. Но это реальная жизнь и финальный гвоздь суровости остался за кадром, оставив фантазию призрачной надежды для оптимистов и моральное изнеможение для пессимистов.
Мрачность, подчеркиваемая черно-белой палитрой, в видении английской жизни произвела фурор среди тогдашних кинокритиков, хлопнув напоследок «Новой волны» дверью так, что стена треснула, а стоящая рядом картина со счастливыми аристократами в процессе чаепития, свалилась и разлетелась на мелкие кусочки. Грубо? Простите, такова спортивная жизнь. Здесь нет места звездам, только людям, вроде Френка Мачини.