Ray on Our Mind.Супружеские измены через клятвы в верности и любви, ночи в сырых полицейских участках под надзором гнусных копов, наркотики. Все это – атрибуты жизни какого-нибудь рок-музыканта, больше похожие на правила, которые нарушит какой-нибудь Рэнди Роадс. Но ясно одно: они далеко не в первую очередь ассоциируются с гениями соула и ритм-энд-блюза. Рэй Чарльз, равно как и Отис Реддинг, и Марвин Гэй, и многие другие, известен не пройдохой с постулатами Элвиса в голове, а джентльменом в костюме, улыбчивым парнем, напоминающим аристократа, а не героинщика и бабника. Вечерами он садился за фортепиано, и концертный зал или наполовину трухлявый клуб в захолустье Америки превращался в вечное «Апполо», вечный Гарлем на задворках, где царят безудержное веселье и вселенская любовь. Он дарил людям счастье, забирая себе меньше доллара с каждой проданной пластинки... и вместе с этим – свою жизнь. Никто не знал трагической судьбы человека. Никто ее не видел – лишь сам Рэй все видел руками, ушами или ботинками на твердой подошве, а людям оставлял живым щитом изуродованные глаза за солнцезащитными очками. И, кажется, за эту неблагодарную жизнь он видел только горе, боль, бедность и презрение. Разве это не повод закинуться?
Судьба легенды стартует с самого дна, хуже некуда – негр среди негров, где «ниже только земля». Мать вынуждена за пару баксов терпеть все тяготы наемнической кабалы на цветную женщину в вечно нетерпимой Джорджии. Полные аутсайдеры. Родной брат трагически гибнет в лоханке с водой, и маленький мальчик, чуть ли не вчера научившийся бряцать по клавишам благодаря местному аптекарю, навсегда обрекает себя на самобичевание. Он не спас Джорджа, и теперь призраки прошлого будут напоминать психическими атаками, когда пол под ногами превращается в водоем. И душераздирающая истерика матери, для которой ребенок – единственная надежда; и возникшая слепота с заплывшими голубым цветом глазами, которые не успели насмотреться на мир. В одночасье все рушится – и за дном что-то есть. Учиться запоминать ступеньки и прислушиваться к чайнику отныне гарантия выживания. И слушать Арету Робинсон, ведь мама будет любить тебя даже после роковой трагедии. «Никому не позволяй калечить тебе жизнь», «Ты, может, слеп, но не глуп», «Я горжусь тобой» – она искренне верит в достойное будущее Рэя. Слепого чернокожего мальчика, уроженца расистского штата... Зрителю только остается догадываться, сколько черни и гнили не вошло в картину Тэйлора Хэкфорда в итоге. Наверняка для показа пришлось бы растянуть хронометраж до пеплума.
Время покажет, как мать была права. Каждый ее совет оказывается бесценен. Действительно, никто не пожалеет тебя за несправедливость в виде сросшихся век. Выживай и не позволяй никому калечить себя. Хотя он сперва не имеет и права на имя: отныне он не Рэй Робинсон, потому что Шугара Рэя Робинсона не пнешь с пьедестала славы. Приходится быть Рэем Чарльзом. Приходиться обитать в подворотнях и дешевых ночлежках, крутиться с торчками и мелкими ограниченными музыкантами. Куинси Джонс еще не продюсер альбома «Thriller», а Арт Тейтум – высшая лига, недосягаемый. Приходится проходить путь через тернии к звездам и к семнадцати «Грэмми». Тяжкий и неблагодарный труд, пронзенный ложью об участии в войне за место в автобусе и зарплатой в долларовых купюрах. Каждый второй «коллега» норовит обдурить слепого ради корыстных завоеваний. Ничем ведь не ответит, ходит-то как на ходулях и с гладильной доской под рубашкой.
Между тем и эпоха не стоит на месте. 37 лет, прошедшие в «Рэе», охватывают богатый на события период в истории США. Вторая Мировая, расцвет рок-н-ролла и звукозаписывающей индустрии, теле- и радиовещания, протесты против сегрегации, Никсон в Белом доме – Рэй Чарльз рос и креп в эти неспокойные времена. Во времена, когда Фэтсом Домино быть уже не модно, но Джону Колтрейну проявляют максимальное уважение. И что делать? Вопреки расхожему в картине тезису, Рэй Чарльз не был ортодоксально джазовым пианистом, а в его жанрах известных мастеров и так достаточно. Но не только в джазе можно быть самим собой. Скучная догма быть особенным – путеводная звезда виртуозу. Чтоб он смог думать о баксах и получать баксы, надо писать «What’d I Say» и «I Got A Woman». Песни с эпитетами «сексуальные» и «богохульные» – вот чего хочет молодежь на пляжах взамен заупокойным по настроению церковным госпелам. И пусть моралисты брюзжат! Этот парень из Джорджии смог стать своим в доску для многомиллионной армии любителей музыки. Он понял желание публики, гремя надрывным вокалом для лиц любой расы. И когда настала пора насладиться заслуженным статусом, он все равно продолжал – пускай через кантри, лейблы и с этого озолотятся.
Но даже после новостей о наркотиках и тюрьме, о скандальном эпизоде в Джорджии, повлекшем запрет на концерты, никто не мог знать Рэя Чарльза Робинсона, точно из его «You Don’t Know Me». Вот уж действительно из песни слов не выкинешь. Пока Америка танцует твист под его хиты, Рэй остается в полном одиночестве – в беспросветной пещере одиночества, где не достанут ни женские ласки, ни овации и рукоплескания толпы. Хоть миллион раз одаренным, достигшим успеха с помощью большого труда не подарят счастья дома в Беверли-Хиллз и кабриолеты. Да и успехи сына в бейсболе. Какой смысл в материальных образах? Лишь наркотики и способны раскочегарить котел фантазии. После дозы можно и дальше терпеть тяготы и лишения слепого существования. Но до каких пор это будет продолжаться? Мало не торговать и колоться самому, когда ты подаешь дурной, разрушительный пример. Когда друзья и любовницы превращаются в труху с дырявыми венами, понимаешь, что таким образом калечишься и ты. То, что мать воспретила. Рэю мало работать и попадать в ноты на серьезных скоростях, он должен сказать: «Hit the road, drugs, and don’t you come back no more». Чтобы история не закончилась персональной трагедией – а вместе с тем и трагедией целой страны.
Тэйлор Хэкфорд не показал в «Рэе» вторую половину жизни легенды, (да и первую местами серьезно порезал). Вряд ли она подходит под цель данного байопика – одного из самых вдохновляющих фильмов XXI века. Рэй Чарльз Робинсон, блестяще сыгранный (в том числе и на фортепиано) Джейми Фоксом, прошел путь в тысячу раз сложнее, чем для любого здорового человека. А экран, мы понимаем, не собирает и половины настоящих переживаний героя. Он не видел свою жизнь, зато ее увидели мы. И мы поняли, что значит сила, любовь и труд.
Рэй Чарльз обидно скончался незадолго до премьеры фильма. Спи спокойно, бродяга. Остается надеяться, что ты видишь яркие сны.
9 из 10